Сочинение: Сборник сочинений русской литературы с XIX века до 80-х годов XX века 
Это чувство родины очень сильно в наших крестьянах. Очень
кстати здесь сказать и о другом литературном герои из романа А.Солженицына «В
круге первом»- Спиридоне. Этот человек, кажется, вместил в свою жизнь все
изгибы нашей истории. Был рабочим, после революции стал крестьянином.
Побывал у зеленых, потом у белых, войну кончил у красных. Завел крепкое
хозяйство, да погорело в пожаре все. Потому и избежал раскулачивания. Сам
принял чин комиссара и раскулачивал. Но распоряжался плохо (тошно ему было
от того, что творилось в деревне). За «нерадивость» попал первый раз в лагерь.
Рыл каналы, потом сам стал конвоиром. После срока зажил счастливой жизнью
с семьей. В войну попал в оккупацию, крестьянствовал сам по себе, поневоле
сделался партизаном, затем с семьей попал в Германию. Так общественные
потрясения швыряли людей, как щепки в бурю.
Были у Спиридона две привязанности: к семье и к Родине.
Ради детей он и попал во второй раз в лагерь. Он вернулся из плена, заранее
зная, что ареста не избежать. «Листовкам ихним (то есть советским) я на грош
не верил, а что от тюрьмы - терпихи мне не уйти - знал, признавался он зеку
Нержину,- но так думал, что всю вину на меня опрокинут, дети - причем?
Меня посадят - дети нехай живут. Но заразы эти по-своему рассудили - и мою
голову взяли и ихние». Так вытаптывались лучшие человеческие чувства.
Спиридон остался жив. По-иному сложилась судьба Хведора.
Облава загоняет его в болото, где он и гибнет, воспринимая смерть как
избавление. Страшно читать о людях, которых обрекли на смерть от голода, или
от непосильного труда, или от отчаяния.
Книги В.Белова, Б.Можаева, А.Платонова, рассказы
В.Астафьева и произведения других писателей зримо и честно показывают эпоху
«великого перелома в деревне», раскулачивания, трагедии нашего крестьянства.
Деревня раскололась по признаку бедняк-кулак, но еще больше по нравственному
принципу. В романе Б.Можаева «Мужики и бабы» мы ясно видим такое
противопоставление. Для одного из руководителей коллективизации Возвышаева
нет людей, есть только классовые враги и те, кого власть объявляет
носителями нового общества. Ему ничего не стоит выгнать людей из дома и
отправить неизвестно куда. Это же кулаки, не люди! Подобно же рассуждает
местный активист Зенин. Когда раскулачивали Прокопа Алдонина, у него
случился сердечный приступ. Нужна помощь врача, но Зенин спокоен, цедит «сквозь
зубы»: «Это он от жадности зашелся». Через некоторое время к Зенину прибегает
Санька:
·
Меортвай
он! Мертва-ай!...Батюшки мои! Что же мы наделали?
·
Ничего
особенного. Одним классовым врагом меньше спокойно возражает Зенин.
По-иному воспринимает происходящее Андрей Бородин. Сначала
он внутренне сопротивляется беззакониям, но еще не в силах говорить против. Он
лишь прячется от собраний актива. Но затем выступает уже открыто. Как и
следовало ожидать, его объявляют «защитником класса эксплуататоров» и сажают в
холодную.
Трудная судьба выпала нашему крестьянину. Очень многое
неизвестно еще до сих пор, например, число жертв голода на Украине и в Поволжье
в 1933 году. Некоторые историки считают, что голод в начале тридцатых был
выбран в качестве одного из наиболее эффективных методов борьбы с
крестьянством, которое не хотело принимать коллективизацию и превращаться в
бесправных поденщиков. Так ли это? Историки будут вновь и вновь обращаться к этой
теме. И писатели скажут свое слово.
Литература дает нам возможность увидеть, и какой стала
жизнь колхозников. Обратимся к известному рассказу А.Солженицына «Матренин
двор». Дело происходит в 1956 году. Детали, подмеченные автором,
красноречивее длинных рассуждений. «Что на завтрак, она не объявляла, да это
и догадаться было легко: картовь не облупленная, или суп картонный (так
выговаривали все в деревне), или каша ячневая (другой крупы в тот год нельзя
было купить в Торфопродукте, да и ячневую-то с бою - как самой дешевой ею
откармливали свиней и мешками брали)». Судьба Матрены - горькая, типичная
судьба русской крестьянки. Она потеряла мужа и шестерых детей. «Наворочено
было много несправедливости с Матреной: она была больна, но не считалась
инвалидом; она четверть века проработала в колхозе, но не, потому что не на
заводе - не полагалось ей пенсии за себя, а добиваться можно было только за
мужа, то есть за утерю кормильца». Но мужа не было уже пятнадцать лет, и
добыть эти справки было хлопотно. «Хлопоты эти были тем затруднены, что собес
от Тальнова был в двадцати километрах к востоку, сельский совет - в десяти
километрах к западу, а поселковый - к северу, час ходьбы. Из канцелярии в
канцелярию гоняли ее два месяца... Каждая проходка-день».
Рассказ этот- боль за искалеченные жадностью души людей,
привыкших забирать имущество от живых хозяев. Так и родственники Матрены
требуют, чтобы часть ее дома (горницы) была разобрана, не дожидаясь когда она
умрет. Все кончается трагически. Сломанная горница вывозится на тракторе. Но
на переезде трактор застревает. В него врезается скорый поезд. Погибают
Матрена и еще два человека. Страшно читать о тех, у кого жадность поглотила
все чувства. «Дочь его трогалась разумом, над зятем висел суд, в собственном
доме его лежал убитый им сын, на той же улице - убитая им женщина, которую
он любил когда-то», но Фаддей только ненадолго приходил постоять у гробов.
«Высокий лоб его был омрачен тяжелой думой, но дума эта была - спасти бревна
горницы от огня и от козней Матрениных сестер».
В произведениях В.Белова, В.Распутина, В.Липатова мы читаем
о нелегкой жизни наших крестьян в 60-70 годы, об истреблении природы,
покинутых деревнях. Но в них мы встречаем таких же простых и чистых людей, как
Матрена. Это истинные корни народа нашего, это те праведники, без которых, «по
пословице, не стоит село. Ни город. Ни вся земля наша».
События почти шестидесятилетней давности сегодня вызывают
споры, борьбу, гнев и боль, как будто они произошли вчера. Это потому, что мы
все, даже дети, чувствуем свои истоки в том времени. Ведь почти у каждого
прадед, дед, а то и отец пахали землю. Читая о том времени, мы больше узнаем
о своих предках, а значит, лучше понимаем себя. Не потому ли сегодня многим,
как в песне, «снится деревня», а многие мечтают о собственной ферме.
Кто научился думать, того полностью лишить
свободы нельзя.
Вл. Дудинцев.
Не так уж часто встречаются книги, чтение которых составляет
впечатление беседы с мудрыми и понимающими тебя собеседниками. Еще реже
попадаются книги-«друзья», что делают нас лучше и умнее. Я смогла бы по
пальцам пересчитать такие. Из классики - «Война и мир», «Тихий Дон»,
некоторые повести А.Куприна. Из современной литературы - «Доктор Живаго»
Б.Пастернака, «Белые одежды» В.Дудинцева, «Факультет ненужных вещей»
Ю.Домб-ровского, «Жизнь и судьба» В.Гроссмана. Наверное, я не ошибусь, если
скажу, что во всех разных произведениях есть нечто общее. Герои их трудно
обретают нравственную свободу и нелегко делают нравственный выбор.
Долгие годы ищут свой путь в жизни Пьер Безухов и Андрей
Болконский. Мечется в борьбе Григорий Мелехов, платя свой и чужой кровью.
Мучительно приходит к осознанию научной истины и своего долга Федор Дежкин из
«Белых одежд». Эти и другие герои обретают внутреннюю свободу только тогда,
когда делают свой жизненный выстраданный выбор. В этом сочинении я смогу
высказаться только о некоторых героях романов Домбровского и Гроссмана.
В романе «Факультет ненужных вещей» много действующих
лиц. Больше всего меня поразил бывший археолог Георгий Николаевич Зыби. Уже
то, что он мыслит, анализирует действительность, есть протест против
сталинского режима. Как и миллионы, он безвинно попадает в заключение. В
тюрьме, кажется, человеку труднее всего размышлять. Но для некоторых,
оказывается, наоборот. Лишившись внешней свободы, они обретают огромную
внутреннюю, потому что жизнь перед ними предстает по-иному.
Сменяются следователи, идут утомительные допросы,
сыплются угрозы. Но Зыбин ломает хитроумные ловушки палачей, опровергает их
догмы, доказывает, что, попирая права человека на мысль, совесть, достоинство,
система превращается в «факультет ненужных вещей». Арестант Зыбин бросает вызов
всему караульному аппарату. Выстоять ему помогает тот выбор, который он
сделал: лучше умереть, чем изменить своим нравственным принципам. И еще он
думает о суде потомков над его временем и над ним лично. Что же, мы,
нынешние «судьи», выносим свой приговор:
«Подсудимый Зыбин полностью оправдан. Он немногий из тех,
кто достоин, носить высокое звание Человека!».
Еще более широко и обобщенно тему свободы и необходимости
исследует Василий Гроссман. Роман «Жизнь и судьба» огромный и по объему, и
по количеству действующих лиц, читается удивительно легко и быстро. Автор
рассматривает события, будто с высоты птичьего полета, но у него зоркие
глаза орла, которые видят каждое движение души героев.
Критики отмечают, что писатель продолжает традиции,
заложенные «Войной и миром». Из советских романов, пожалуй, лишь «Тихий Дон»
превосходит масштабностью произведение Гроссмана. Следует также иметь ввиду,
что оно осталось незавершенным. Лев Толстой писал о своей эпопее: это не
роман, еще менее поэма, еще менее историческая хроника, это то, что хотел
выразить автор в той форме, в которой оно выразилось. Думается, и Шолохов, и
Гроссман могли бы подписаться под этими словами.
Осью повествования романа «Жизнь и судьба» являются события
под Сталинградом. Но писатель смело проникает и в Москву, и в другие города, и
в фашистский концлагерь, и в застенки бериевских палачей, совершает
путешествия во времени. Может быть, главное в романе - это раздумья
автора (и читателя) о свободе и ее роли для народа в целом и для каждого
человека в отдельности. Степень нравственной свободы не зависит от положения
человека в обществе. Заключенный может быть более свободным, чем палач,
лишенный нравственности. Люди, ослепленные идеей, ради которой совершаются
преступления, так же не свободны, как и палачи.
Как ни странно, но самый свободный человек в романе -
«управдом» Греков, окруженный со своим небольшим гарнизоном в доме «шесть
дробь один». Когда отряд посетил с «проверкой» политрук Сошкин, возмущению его
не было предела. Особенно непростительным казалось то, что солдаты говорили
командиру «ты» и звали «Ваней». Сошкин делает вывод: « не воинское
подразделение, а какая-то Парижская коммуна». Даже Парижская коммуна ему,
коммунисту, кажется опасной! Настолько руководители привыкли считать, что
людьми можно распоряжаться как угодно. Донесение политрука пошло по
инстанциям, вызывая гнев все более высокого начальства. Люди- винтики, вот
философия таких, как Сошкин. Сам он тоже винтик, только побольше. Разве можно
назвать такого свободным?
Греков же считает, что «нельзя человеком руководить, как
овцой». Его авторитет основан не только на звании, но, прежде всего на опыте,
уме, храбрости.
Сталин и командование в период отступления летом 1942
года издавали жестокие приказы, оправдывая собственные ошибки. Но не
расстрелами и заградотрядами была выиграна война.
«Управдом» Греков на примере своего дома показывает, что
можно воевать по-другому. Его бойцы видят свою цель в том, чтобы бить и
бить фашистов, хотя и знают, что из дома им не выбраться. Сам командир не
желает отвлекаться на пустые дела, отказывается делать пространные ежедневные
отчеты. Да, в гарнизоне Грекова появились освобожденные люди, там царит
дух подлинно дружеской ответственности друг за друга, готовность принять удар
атак на себя.
Как цветок иногда вырастает среди камней, так среди боев
расцветает молодая любовь Сережи Шапошникова и радистки Кати Венгровой.
Греков сам «положил глаз» на Катю, но, заметив их отношения, совершает
благороднейший поступок - отправляет влюбленных из обреченного дома. Кажется
и нам, как Сереже, что смотрят на нас «прекрасные, человечные, умные и
грустные глаза» командира. Мы верим словам Грекова, что он хочет свободы и воюет
за нее. Как тут не вспомнить Гете:
Лишь тот достоин жизни и свободы, Кто каждый
день за них идет на бой!
Сегодня много говорят о свободе. Нельзя
только забывать,
что свобода без правды невозможна. И прав Гроссман,
сказав, что трудно жить без правды либо с обрубленной, подстриженной правдой.
Часть правды - это уже не правда. Писатели, рассказавшие нам правду, сделали
нас чуточку свободнее.
( по историческим романам В.Пикуля)
Главное для меня - патриотическая идея.
В.Пикуль.
Есть русская поговорка: «Иван, не помнящий родства». К
сожалению, в смысле знания истории очень многие люди стали такими «Иванами». А
ведь без истории не может быть образованного человека. Настоящее можно понять
только через прошлое, а сейчас важно понять наше настоящее. Литература,
учительница жиз-ни, должна прививать интерес и любовь к прошлому нашей и
других стран. В отношении Валентин Саввич Пикуль (родился в 1928г.) для
широкой публики часто выступает первооткрывателем. Ведь некоторые его романы
освещают те страницы, которые были знакомы, в основном, лишь узким
специалистам. Известный историк академик Б.А.Рыбаков отмечал, что романы
сыграли немалую роль в нынешнем усилении тяги к истории.
Я давно знакома с творчеством Пикуля. Это и отличный
учебник жизни, и увлекательный, захватывающий сюжет. Произведения писателя
помогли мне полюбить историю России. Мне нравится масштабность его взглядов,
стремление вобрать в повествование как можно больше событий, мест, героев.
Читая романы Пикуля, не только погружаешься в прошлое, но и задумываешься над
настоящим.
В истории нашей страны много славных и бесславных войн,
немало и дипломатических интриг. Одним из напряженных периодов была Семилетняя
война в 18 веке. Писатель обращается к этому эпизоду в романе «Пером и
шпагой». Сюжет построен вокруг истории одного французского дипломата. Но его
любопытная фигура дает писателю возможность показать тугой узел интересов и
противоречий ведущих европейских стран. Мы видим корыстолюбие и глупость, а
порой и трусость ряда русских сановников и наряду с этим подлинных
патриотов. Один из них - генерал Салтыков. Автор описывает его как тихого
старичка, который вперед никогда не лез и около престола не отирался. Но
именно он оказался истинным победителем прусского короля Фридриха 2, героем
всей европейской войны. Он был прекрасным полководцем, понимавшим солдата.
Завистники не простили ему самостоятельности. К сожалению, война не принесла
пользы России, хотя славы и уважения ей добавила.
На смену «дщери Петровой» Елизавете пришла немка Екатерина
2. Ее царствование описано в романе «Фаворит». Это был «золотой век» русского
дворянства.
Главный художественный принцип Пикуля - показывать эпоху
через конкретных исторических лиц. Их много в романе. Но центральные образы -
Екатерина и Потемкин. Царица предстает перед нами волевой и умной женщиной,
знакомой с видными философами Европы. Она умеет расположить к себе людей,
понять чужую страну и служить ей. Но в то же время это хитрая, порой коварная и
жестокая правительница, слишком любвеобильная женщина, стремившаяся нравиться
до самой смерти.
Противоречива и фигура «светлейшего» князя Потемкина. Он
ловкий, хитрый человек и царедворец, часто беспринципный, иногда очень
грубый. Но писатель выделяет одну очень важную черту, которая, наверно, и
сделала его заметной личностью в нашей истории. Она роднит его с Волынским в
«Слове и деле», Салтыковым, с Горчаковым в «Битве железных канцлеров»,
нашими полководцами и флотоводцами в «Фаворите». Это патриотизм.
Диапазон исторических эпох, описываемых романистом,
велик, с 18 по 20 века. В 1987 году он завершил цикл романов о
русско-японской войне 1904-05 годов. Эти события уже нашли отражение в
советской литературе: в «Порт-Артуре» А.Степанова и «Цусиме» А.Новикова-
Прибоя. Но Пикуль рассказывает о войне по-своему. Писатель считает, что
история не терпит шаблонов, с которыми у нас подходят к тем или иным событиям
и личностям. Он напоминает о том, что хотя мы привыкли считать Цусимское
сражение поражением царского флота, но забываем о высоком патриотизме моряков,
когда матросы и офицеры заведомо знали, что погибнут. Но честь России для них
была дороже жизни! В последнем романе своей эпопеи «Каторга» Пикуль
рассказывает о каторжанах на Сахалине. Раскрывается неизвестная страница
истории. Когда на остров пришли японцы, ссыльные стали защищать свою
страшную, жестокую тюрьму! С большим мастерством исследует писатель истоки
патриотизма у этих преступников. Несмотря на все пороки их характера и
воспитания, они остаются русскими и сражаются, погибают за свою Родину.
Большое впечатление на читателей произвел роман «У
последней черты» об авантюристе Гришке Распутине и последних годах царского
дома Романовых. Романист прекрасно показал нравственное и духовное
убожество власть имущих перед революцией. Люди, у которых в руках была судьба
страны, сами оказались чуть не игрушкой в руках темного мужика и мистика
Распутина.
Романы Пикуля построены на контрастах, на
противопоставлении патриотов и предателей, честных, преданных людей и
карьеристов, хапуг; смелых и трусов. Перед нами встает такая галерея интересных
и значительных, роковых и ничтожных фигур, без знания о которых наша духовная
жизнь была бы беднее. Но в то же время не всегда оправдано копание писателя
в интимных подробностях, выпячивание и смакование их. Возможно, это одна из
причин того, что некоторые считают романы Пикуля бульварными. Но надо ценить
то, что Валентин Пикуль открыл для нас эпизоды истории, сделал их живыми,
заполнил интересными лицами, помог многим полюбить историю. Спасибо писателю!
Нам, конечно, надо помнить, что в русской и советской
литературе очень сильны традиции исторической прозы и поэзии. Пушкин и
Лермонтов, М.Загоскин и А.К.Толстой, Л.Н.Толстой и Д.Мережковский, С.Есенин
и А.Н.Толстой, С.Сергеев-Ценский и А.Борщаговский, Ю.Тынянов и В.Ян,
многие другие написали блестящие произведения о прошлом нашей страны. Пусть
же будет больше таких писателей!
САТИРИЧЕСКОЕ ИЗОБРАЖЕНИЕ
ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ
(по произведениям советских писателей 20-40-х годов)
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49
|
|
