Реферат: Общие экономические статьи

Низкие цены на зерно и хлеб создавали абсурдную экономическую си­туацию. СССР, производя зерна на душу населения больше, чем в США, за­купал в США зерно, т.к. в стране его постоянно не хватало. Но если в европейских странах хлеб в магазинах покупали буквально кусочками, то в СССР его везде брали буханками, в том числе для откорма домашнего скота, а в помойки городов выбрасывались тысячи тонн хлебных отходов. Огромные потери давали гигантские элеватора, в которых зерно свозилось прямо с полей, в неприспособленном для перевозки зерна транспорте за сотни километров. Аналогичные проблемы были и с другими сельхозпродук­тами, т.к. в сельскохозяйственных предприятиях отсутствовали базы для хранения и переработки собираемой продукции.

Субъективное развитие сельского хозяйства зашло в тупик, надо бы­ло менять систему ценообразования и финансирования сельхозпредприятий, но экономическая наука и практика к этому не были подготовлены.  Сель­скохозяйственное производство в стране перестало развиваться , заложив фундамент для общего экономического застоя.

*                           *                           *

Второй фактор, определявший ускоренную индустриализацию страны - социальная политика экономического равенства в распределении общест­венного продукта - был, пожалуй, единственным, но очень важным следс­твием реализации теоретических концепций социализма в области социаль­ной политики.

Утопическая идея о равенстве распределения национального дохода при государственной собственности на землю, орудия и средства произ­водства, жилища и т.д. в период проведения индустриализации действи­тельно соответствовала социальной необходимости. Бедная, аграрная страна с чрезвычайно низким уровнем общей прибавочной стоимости после революции была очень однородна по составу населения, уровню подготовки к труду, с преобладанием неграмотных и малограмотных, крайне низким уровнем энерговооруженности производства. Экономика не могла обеспе­чить никакого другого уровня потребления, кроме уровня бедности. В этих условиях всеобщая бедность, которую давало экономическое равенс­тво, в сочетании с обещанием богатого будущего, но не в раю, как пред­лагало христианство, а на Земле, была той животворной идеей новой ре­лигии, которую с воодушевлением принимали народные массы. "Нынешнее поколение людей будет жить при коммунизме!" - обещала партия, и ради этого стоило и поголодать, и поютиться в неблагоустроенных квартирах.

Но в послевоенный период, когда экономика быстро развивалась, пе­риод всеобщей бедности закончился, практически был решен вопрос дости­жения нормального уровня потребления и создались условия для переходя какой-то части людей к условиям комфортного потребления.

Утопическая идея экономического равенства пришла в противоречие с реальным развитием экономики. Создать комфортные условия потребления для всего населения уровень экономики не позволял. Кроме того, наука и техника создавали все новые и новые потребительские товары длительного пользования высокой стоимости, которые появлялись прежде всего за ру­бежом в развитых капиталистических странах и которыми капитализм до­вольно быстро обеспечивал средний класс. Все это ставило социалисти­ческие страны и пределе всего СССР перед альтернативой: либо сохранить и постепенно увеличивать уровень нормального потребления, не выпуская высокотехнологические, дорогостоящие товары; либо организовывать пос­тепенное внедрение в производство таких товаров, но распределять их по каким-то социалистическим принципам. Был избран второй путь, но с прежним принципом распределения - равномерное повышение для всех зара­ботной платы на основе соблюдения требований товарного баланса. В ус­ловиях ограниченных ресурсов продовольствия - это было гибельное реше­ние для социализма. Большая часть населения, естественно, увеличенную заработную плату тратило прежде всего на закупку продовольствия и дру­гих товаров первой необходимости, что обостряло дефицит продовольст­венных товаров и вело к скрытой инфляции. Высокотехнологичные, доро­гостоящие товары стали приобретать люди в основном с "левыми" дохода­ми, что обостряло социальную обстановку, вызывая справедливое недо­вольство, прежде всего в среде интеллигенции. Равенство в распределе­нии национального богатства вошло в противоречие с развитием общест­венной жизни.

С философских позиций неравенство всегда было условием развития материи, особенно в ее живой форме. Неравенство людей совершенно объ­ективно. Люди отличаются друг от друга не только по внешнему виду, но и по своим физическим данным, умственным способностям, предприимчивос­ти, рабоспособности, нравственным наклонностям, призванию в творчестве и т.д. Но если физическую разницу людей можно устранить с помощью внешних источников энергии, то творческие способности, интеллектуаль­ные различия человечество поднимать до высокого уровня у всех людей не научилось.

Отсюда и различный информационный трудовой вклад людей в создание общественного продукта, в развитие национального богатства, в расшире­ние человеческих знаний, т.е. во все то, что определяет благосостояние нации.

Понятно, что ученый, инженер, конструктор, изобретатель, т.е. те, кто создает информацию, вносят гораздо больший вклад в общественное благосостояние, нежли те, кто ее тиражирует, транспортирует, реализует на рынке. Не менее важной для общества является и организаторская ин­формация, или, как ее теперь называют, предпринимательская, если она не сводится к простой спекуляции.

В эпоху научно-технической революции, которую сегодня переживают все развитые страны мира роль научно-технических знаний в развитии экономики и повышении общественного благосостояния стала особенно наг­лядной, а потому уравнительская система распределения национального дохода в СССР не только вызывала недовольство работников интеллекту­альных циклов труда, но и тормозило развитие экономики, т.к. не позво­ляло использовать в полной мере огромный научно-технический потенциал страны.

Создались условия, когда социальная справедливость требовала ус­тановления справедливого неравенства.

Противоречие, которое возникало в недрах социализма в связи с экономическим равенством с распределением национального дохода породи­ло определенные группы людей, для которых это равенство было узаконен­ным ограничением их экономических возможностей и которые были постоян­но нацелены на ликвидацию такого положения.

Основу этих общественных сил составляли представители "теневой экономики", деятельность которых в последние годы существования СССР носила полуоткрытый характер и которые накопили огромные денежные средства. Они не могли в силу действующего законодательства использо­вать эти средства для покупки земли, строительства особняков, покупки валюты, поездки за границу, приобретения импортной техники и прежде всего автомобилей. Эти силы были готовы материально поддержать любые политические течения, способные изменить существующий государственный строй.

Однако устремления "теневых капиталов" остались бы несбыточной мечтой, если бы аналогичная экономическая целеустремленность не появи­лась бы у верхушки властных структур и прежде всего в руководстве КПСС.

КПСС была становым хребтом государства в СССР. Она пронизывала все экономические и социальные партии и решения государственного руко­водства на местах. Религиозная идеология требовала религиозного пост­роения. Когда большевики пришли к власти, в партии, как в любой новой религиозной организации, главными требованиями к партийным руководите­лями были аскетизм, презрение к материальному обогащению, скромность в личной жизни и верность пролетарскому духу марксизма-ленинизма.

Однако по мере роста национального богатства страны, улучшение благосостояния народа у руководства партии и страны появлялось все больше возможностей для комфортной, а то и просто роскошной жизни. Эти возможности привлекали в руководство партии отнюдь не склонных к аске­тизму людей. Вместе с тем однопартийная система, имевшая в своих руках все рычаги власти, в отсутствии политических конкурентов и критиков вела к неминуемому разложению верхушки партийной системы. Партийные бонзы могли в одночасье обойти зарубежных миллионеров, но законы госу­дарства и нормы социальной партийной морали не допускали видимого на­роду обогащения.

Так, сошлись интересы теневой экономики и верхушки партийно-госу­дарственного руководства, а с учетом упомянутого уже социального недо­вольства самой активной части населения страны в лице интеллигенции, создались те условия, которые привели к разрушению "первого в мире со­циалистического государства".

Противоречащее диалектике развития экономическое равенство в об­ществе товарной экономики, искусственно соблюдавшееся в стране, приве­ло к разрушению не только этого равенства, но и установившего его мощ­ного государства со всем его огромным аппаратом насилия и подавления инокомыслия. Рыба загнила с головы. Это правило стало для России роко­вым. В который уже раз.

Новые реформаторы экономики России, пришедшие к власти в резуль­тате государственного переворота, первым делом устранили определившее его противоречие - установили экономическое неравенство в распределе­ние национального дохода. Но установили так, что сразу многократно структуры общества, контролируя выполнение воли "переплюнули" все ка­питалистические страны. Социальное неравенство стало абсолютным, ибо главные движущие силы общественного и прежде всего экономического раз­вития - научно-техническая интеллигенция - оказались в яме нищеты и общественного унижения.

Социальное неравенство перешло в вопиющую социальную несправедли­вость.

*                              *                                *

Для того, чтобы решить проблему социальной справедливости надо решить 2 вопроса: во-первых, сохранить социальное равенство возможнос­тей для всех членов общества, что очень неплохо решалось в СССР, а во-вторых, обеспечить справедливое неравенство в распределении нацио­нального дохода, так, чтобы это решение не перешло в свою противопо­ложность, как это произошло в реформированной России.

Решение первого вопроса - это функциональная обязанность госу­дарства как органа экономического управления потоком труда. Эту функ­цию в какой-то мере государство выполняло всегда с момента своего воз­никновения, правда, длительное время это равенство касалось только вполне определенных слоев общества. такое положение безусловно сдержи­вала развитие цивилизации, т.к. она "прошла мимо" тысяч и тысяч выдаю­щихся талантов, которые могли бы очень много сделать для человечества, но экономические условия не позволяли решить проблему равных возмож­ностей для всех людей. Экономические успехи СССР в период индустриали­зации в огромной степени объясняются тем, что пойдя на ограничение потребления для всей нации, руководство страны создало все возможное для решения проблемы равных возможностей всем слоям населения и прежде всего всем детям. Именно благодаря этому был создан могучий интеллек­туальный потенциал страны, которым Россия и сегодня может гордиться. Новое реформирование экономики нанесло системе обучения и подготовки страны огромный ущерб. Прежде всего это касается подготовки детей. Ликвидация детских дошкольных учреждений, творческих кружков, дворцов пионеров, домов культуры, стадионов и спортивных площадок - это преступление перед будущим России. Но еще сохранились кадры, а значит можно сохранить и улучшить дело открытия и подготовки новых ломоносо­вых и менделеевых, королевых и крыловых, пушкиных и шолоховых, чай­ковских и рахманиновых. Дети должны стать главной заботой общества и не на словах, а на деле. Нельзя забывать и прекрасные традиции рос­сийской высшей школы.

Но переход к новой экономической модели потребует и решения но­вых задач регулирования потока живого труда, в которых у нас нет ни теоретического, ни практического опыта. Речь идет об ускорении движе­ния рабочей силы, неизбежного при переходе к стоимостному регулирова­нию производства. На Западе это называется регулирование безработицы. Регулирование безработицы - это не только и не столько оказание безра­ботным материальной помощи, предотвращение психологического и мораль­ного стресса, но прежде всего создание системы переподготовки, позво­ляющий любому человеку "найти себя" в новой, избранной им специальнос­ти. Залогом этого должна стать высокая общая подготовка всех молодых людей в стране. В вопросе регулирования безработицы нельзя пренебре­гать и огромным мировым опытом.

Безработица - необходимое условие экономического роста и мы долж­ны отойти от устоявшихся в стране стереотипов, спокойно относится к закономерной перемене труда.

При этом нужно избавиться от одного из главных мифов теоретиков рыночной экономики - о существовании рынка труда.

О том, что никакого рынка труда нет и может быть, можно показать на примере того же общества В.Петти. Если из 1000 человек, составляю­щих общество, 100 человек оказались безработными, то только потому, что остальные 900 человек могут производить хлеба, мяса, одежды, обуви и других необходимых людям товаров для удовлетворения потребностей 1000 человек. И никому они не нужны - ни в сельском хозяйстве, ни в промышленности, ни в строительстве, ни в торговле, ни в других сферах труда. Они "лишние", потому что общество еще не создало других това­ров, необходимых обществу, например, паровых машин.

Правда, какой-нибудь владелец мастерской может используя тяжелые условия "лишних людей", выгнать одного из своих работников и взять вместо него безработного, но платить ему меньшую заработную плату. Но какой же это рынок, если количество безработных сохранилось? Просто безработица помогает работодателям поддерживать минимальный уровень заработной платы, если этому не воспротивится профсоюз или государство.

Теперь допустим, что в обществе В.Петти появился Уатт со своей паровой машиной и убедил одного из фабрикантов организовать ее произ­водство. Фабрикант построит новое производство, наймет 100 имеющихся в стране безработных, обучит их и начнет выпускать паровые машины, од­новременно ликвидировав безработицу. Правда труд всегда авансируется и фабриканту нужны оборотные средства для выплаты заработной платы. Это должны быть не просто дополнительные деньги, отпечатанные в казначейс­тве, это должны быть деньги обеспеченные потребительскими товарами. И такие товары в стране есть. Значит фабрикант может взять кредит у го­сударства или использовать деньги, заработанные за рубежом, важно, чтобы они были обеспечены потребительскими товарами. Но, купив у фаб­риканта паровую машину, другой работодатель сделает у себя на произ­водстве паровой молот, повысив тем самым в несколько раз производи­тельность труда. В результате у него высвободится 10-15 человек рабо­чих, что опять приведет к безработице. Но эта "безработица" опять обеспечена потребительскими товарами, а значит нужно найти приложение труду высвободившихся работников.

Где здесь рынок труда? Что касается заработной платы, то она, как мы теперь знаем, формируется вне рынка и определяется не спросом и предложением, а общественными возможностями по обеспечению определен­ного уровня жизни.

Проблему безработицы в нашем обществе В.Петти могло разрешить и государство, призвав, например, всех безработных в армию, обложив ос­тальные 900 человек налогом. Между прочим, без всякого снижения их уровня жизни. Государство могло бы построить и фабрику по производству паровых машин и получать от нее прибыль, если бы не нашлось умного предпринимателя, а в аппарате управления государством нашелся бы умный чиновник. (Но это уже фантастика!) Или наняла бы всех безработных для строительство дорог, которых в любой стране всегда не хватает коли­чественно или качественно, что обычно и делает государство в кризисные для экономики периоды, ибо на это чиновникам не надо много ума. (За рубежом, по крайней мере.)

Важно понять, что в нормально развивающейся экономике никакого рынка труда нет. Есть 100 человек безработных, которые появились в ре­зультате роста общей прибавочной стоимости, и труд которых может быть обеспечен необходимыми им потребительскими товарами. А это означает, что этих людей, после соответствующей подготовки, можно использовать в любой сфере труда.

При этом есть две возможности по их использованию. Первая - пре­доставить дело случаю, уповая на то, что появится какой-то предприни­матель, который найдет деньги и найдет не занятую потребительскую ни­шу, и организует выпуск нужных товаров, и наймет всех безработных. Вторая - этим вопросом займется государством. Но еще лучше, если госу­дарство, уповая на предпринимателя будет помогать его появлению, а од­новременно позаботится о создании новых рабочих мест вне сферы воспро­изводства, например, в области здравоохранения. В обществе В.Петти та­ких работников, как младший медицинский персонал, нет, а это очень не­обходимо государству. Чтобы люди не вымирали, как в России.

Сегодня предпринимательское трудоустройство постоянно стремится возвратить людей в сферу воспроизводства, а так как она закономерно сужается, это ведет к разбуханию посреднического звена. Но посредни­ческое звено не создает прибавочной стоимости и не участвует в созда­нии национального богатства, а потому его чрезмерный рост только ухудшает экономические показатели общества. Кроме того, нельзя забы­вать, что "самоустройство" безработных ведет к эффекту В.Петти, как мы назвали появление антиобщественных элементов и проявлений из-за без­различия общества к судьбам неустроенных людей.

Вот почему роль государства в решении проблемы безработицы стано­вится определяющей.

*                *                *

Вторая часть проблемы социальной справедливости - обеспечение справедливого неравенства - задача не менее сложная не столько в тео­ретическом, сколько в практическом плане.

Прежде всего нужно понять какие причины ведут к гигантской нерав­номерности в распределении доходов.

С того самого времени, как люди стали задумываться о справедли­вости и несправедливости в общественных отношениях они постоянно при­ходили к выводу, что в основе несправедливости лежит частная собствен­ность, прежде всего на землю, орудия и средства производства.

Эта идея пронизывала все теории социалистов - утопистов, но свое теоретическое обоснование она получила в трудах К.Маркса.

Само название его главного труда "Капитал" - говорит о том значе­нии, которое К.Маркс придавал постоянному капиталу, как он называл орудия и средства производства. Капитал по К.Марксу являлся основой дохода и постоянного роста прибыли. По его модели экономики орудия и средства производства "переносили" свою стоимость на предмет труда, к этой стоимости добавлялось стоимость живого труда, включающая приба­вочную стоимость. Капиталист, присваивая прибавочную стоимость, ис­пользовал часть ее для увеличения капитала, а часть на свои личные нужды. Возросший капитал позволял ему увеличить количество работающих, а значит и величину прибыли. Таким образом, прибыль была всегда связа­на с капиталом. И хотя "магический" перенос стоимости противоречил ма­териалистическим убеждениям марксизма, до сих пор в этот мистицизм ве­рят все теоретики экономики, самых разных экономических школ.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31