Реферат: Общее языкознание - учебник
В разных
многонациональных государствах исторически возникают условия, определившие сосуществование,
иногда мирное, иногда весьма конфликтное, двух национальных литературных
языков, центры развития которых находятся вне этих государств: ср. языковую
ситуацию в Канаде или Бельгии. Совершенно специфична языковая ситуация в
Люксембурге, где на небольшой территории с малым населением в функции
литературного языка, частично разграниченными, частично совпадающими, выступает
немецкий, французский и собственный литературный язык, представляющий собой
обработанную форму местного нижне-франкского диалекта; государственными же
языками являются только немецкий и французский. Наконец, в Швейцарии в разных
кантонах господствуют разные литературные языки—французский, немецкий, итальянский,
а с 1933—1934 гг. и ретороманский.
IV. Национальный литературный язык, как это явствует из
самого названия, предполагает обязательную связь данного литературного языка с
данной нацией. Однако в процессе сложного развития литературных языков и народов,
носителей этих языков, особым случаем является существование одного
литературного языка у двух наций: немецкого в Германии и Австрии, английского
в Англии и Америке, испанского в Испании и Южной Америке, португальского в
Португалии и Бразилии. Вопрос о том, имеется ли здесь один общий литературный
язык для двух наций, или в каждом случае следует принимать существование двух
вариантов одного и того же литературного языка, или, наконец, надлежит
утвердить наличие двух разных национальных литературных языков — остается
спорным и не вполне ясным, так как не определены критерии объема тех различий,
которые позволяют утверждать существование двух раздельных систем
литературного языка. Вопрос этот тесно связан с определением соотношения нормы
и диапазона ее варьирования. В силу этого очень трудно решить, где тот порог
варьирования, далее которого варьирование становится другой нормой и тем самым
соотнесено уже с системой другого литературного языка. Сущность проблемы
заключается не в том, чтобы найти подходящий термин для обозначения данного
явления, а в том, чтобы рассмотреть положение, сложившееся в этих странах18. Немецкий литературный язык в Германии и
Австрии при бес<541>спорной значительной общности основного структурного
ядра и важнейших компонентов словаря различается в определенных лексических
пластах и фразеологии, в произносительной норме, в некоторых морфологических
частностях: ср. принадлежность к лексике австрийского литературного языка
устно-диалектных баварских слов типа Anwert ~ Wertschдtzung,
aper ~ schnee = frei, es apert ~ der Schnee schmilzt, Hafner ~ Tцpfer, Ofensetzer и т. д.; значительные расхождения в семантической
системе отдельных слов; специфически «австрийскую» лексику, особенно в сфере
обиходной жизни, ср. Hendl ~ Huhn, Heustadel ~ Sheune, Zwetschke ~ Pflaume, heuer ~ in diesem Jahr и т. д.; иные пласты заимствований (славянизмы,
заимствования из французского и итальянского языков); специфическую распространенность
уменьшительных суффиксов -l, -erl (т.е. суффиксов, встречающихся в Германии только в
диалектной речи); значительные расхождения в роде существительных и т. д.
(подробнее см. [18]). Характерно, что лексические различия почти не касаются
лексики книжно-письменных стилей: обиходно-разговорные формы, с которыми в
большей или меньшей степени связан каждый литературный язык, те областные и
городские койнэ, которые его окружают и питают, совершенно различны в Австрии
и Германии (в частности, для Австрии особую роль играет так называемый венский
диалект), поэтому литературно-разговорные формы здесь различаются сильнее чем
книжно-письменные. Именно обиходно-разговорный язык имел в виду Кречмер [47,
1], когда утверждал, что между языком,Берлина и Вены различия существуют почти
в каждом третьем слове. При этом особенно существенно, что в Австрии в отличие,
например, от США не существует фактически «своего» австрийского стандарта
произносительной нормы. В 1957 г. в приложении к словарю Зибса подчеркивается
необходимость в области орфоэпической нормы ориентироваться на традиционный Bьhnendeutsch.
В США,
напротив, в течение XIX в. наблюдается обособление от английского стандарта
и создание своего варианта литературного языка, с кодифицированным
произносительным варьированием. Количественно расхождения между английским
языком в Англии и США и немецким в Германии и Австрии могут быть и неодинаковы:
длительнее было обособленное развитие английского языка в США, значительнее
своеобразие условий развития английского языка в каждой стране, но и здесь,
сопоставляя языковые системы на обеих территориях, приходится чётче, чем это
делалось в прошлом, разграничивать книжно-письменный и устно-разговорный стиль
литературного языка. Расхождения ослабевают в книжно-письменном языке, они
усиливаются в устно-разговорном стиле литературного языка, особенно в тех случаях,
когда он использует просторечие, элементы слэнга, занимающего столь
значительное место в устных формах общения в США.<542>
ПУТИ СТАНОВЛЕНИЯ НАЦИОНАЛЬНЫХ ЛИТЕРАТУРНЫХ
ЯЗЫКОВ И ПРОБЛЕМА ПРЕЕМСТВЕННОСТИ
В
становлении системы признаков литературного языка национальной поры выделяются
две разновидности процессов в зависимости от того, имел ли данный язык
длительную письменную традицию и соотнесенную с этой традицией обработанную
форму языка — древний или средневековый литературный язык — или данный язык
является младописьменным (бесписьменным), т. е. либо совсем не имеет письменно-литературной
традиции, либо эта традиция незначительна.
Различие
заключается в том, что для таких языков, как армянский, грузинский, японский,
китайский, азербайджанский, узбекский, таджикский, русский, французский,
немецкий и итальянский, становление структурных и функционально-стилистических
особенностей нового национального типа литературного языка реализуется в
процессе частичного отталкивания от прежней литературной традиции, частичного
включения и преодоления ее. При этом роль преемственности усиливается, если не
происходит значительного изменения в региональных связях литературных языков,
как это имело место в нидерландском, немецком, узбекском. Сложность процесса
формирования, например, узбекского литературного языка обусловлена тем, что
его компонентами являются староузбекский литературный язык, кишлачные сингармонические
говоры и опорные городские говоры Ташкента и Ферганы [3, 153].
Для
младописьменных языков проблема преемственности фактически снимается, если не
считать языка устной эпической поэзии. В первом случае в развитии нового типа
литературного языка и его функционально-стилистической системы принимают
участие две противоположные языковые стихии — литературная традиция, чаще всего
связанная с системой книжно-письменных стилей, и обиходно-разговорные формы
общения. Взаимодействие этих двух стихий, формы их разграничения и включения в
новую систему литературного языка, степень влияния каждой из них обусловливают
бесконечное многообразие процессов при бесспорной их типологической близости.
Так, например, в таджикском литературном языке, оформившемся в результате
взаимодействия литературного языка «классического периода» и
обиходно-разговорного языка, степень включения элементов старого литературного
языка различна в разных жанрах литературы. Язык поэзии богат архаизмами,
художественная проза — образец современного литературного языка, язык драмы
характеризуется близостью к разговорной речи, обилием диалектизмов [28, 253].
Для младописьменных языков процессы формирования литературных языков имеют
принципиально иную форму, поскольку впервые здесь создается обработанная форма
языка.<543> Именно поэтому для таких языков проблема региональной базы
литературного языка ставится значительно прямолинейнее и проще, чем в
применении к языкам первой группы. Что касается первой группы, то даже в тех
случаях, когда литературный язык средневековья не пользовался таким социальным
авторитетом, как древний язык Китая, Японии, Армении, арабских стран, как
старославянский в славянских странах, где авторитет древнего языка нередко
поддерживался его употреблением в качестве культового языка (ср. грабар, старославянский,
классический арабский), даже при отсутствии этих условий предшествующая
книжно-письменная традиция является важнейшим компонентом в становлении нормы
литературного языка национальной поры. Показательным является в этом отношении
процесс оформления норм национального нидерландского языка, территориально
связанный с провинцией Голландия. Однако в современной норме литературного языка,
в грамматике, орфоэпии и лексике, особенно в письменной форме литературного
языка сказывается книжная традиция литературного языка донационального периода,
связанного с другими областями Нидерландов, нормализация же осуществлялась во
многом на основе литературного языка средневековья, т. е. по
фламандско-брабантскому, а не голландскому образцу [26, 83—88].
Для младописьменных
и бесписьменных языков СССР формирование литературных языков было
непосредственно связано с выбором «опорного» диалекта и происходило в
принципиально отличных условиях от языков первой группы; однако и в этом
случае литературные языки никогда полностью не совпадают с опорным диалектом,
представляя собой разную степень обособления от диалектной системы.
ТИПЫ ЛИТЕРАТУРНЫХ ЯЗЫКОВ
Многообразие
положения литературных языков в разных странах, различия в степени их
единства, поливалентности и т. д. привлекали внимание исследователей в
последние годы и послужили толчком для построения типологических схем. Одна из
них—предложенная Д. Брозовичем схема типа «стандартных» языков — бесспорно
заслуживает внимания. Однако, как явствует из самого объекта, Д. Брозовича
интересовал литературный язык определенной исторической эпохи и определенного
типа (ср. сказанное выше о понятии «стандартный язык» у данного автора). Ниже
делается попытка дать типовую схему, учитывая и факты литературных языков
донационального периода19.<544>
I. По охвату сфер
общения:
А.
Литературные языки, обладающие максимальной поливалентностью (совр.
национальные литературные русский, французский, английский, армянский,
грузинский и т. д.).
Б.
Литературные языки с функциональными ограничениями:
а) Только
письменные языки (многие средневековые языки Запада и Востока, например, вэньян
в Китае, грабар в Армении, сингалезский на Цейлоне и т. д.); здесь в свою
очередь выделяются: 1) письменные литературные языки, выступающие со
всевозможным функционально-стилевым разнообразием и являвшиеся единственным
средством письменных общений (китайский и японский средневековые языки,
классический арабский, древнегрузинский и т. д.); 2) письменные литературные
языки, имевшие конкурента в чужом литературном языке (западно-европейские
средневековые литературные языки, древнерусский литературный язык, хинди).
б)
Литературные языки, выступающие только в устной разновидности (греческий
литературный язык эпохи Гомера). в) Литературные языки, имеющие письменную и
устную форму, но исключенные из определенных сфер общения (языки Индонезии,
кроме индонезийского, языки Индии, кроме хинди, люксембургский литературный
язык).
II. По характеру
единства и уровню нормализа ционных процессов:
А. Языки,
обладающие единым стандартом (современные национальные языки типа русского, английского,
французского, грузинского, азербайджанского и т. д.).
Б. Языки,
обладающие стандартизованными вариантами типа современного армянского литературного
языка.
В. Языки,
обладающие многочисленными не стандартизованными территориальными вариантами
(многие литературные языки донациональной эпохи).
Г.
Литературные языки, имеющие помимо основного стандарта более или менее
стандартизованный вариант в качестве литературного языка другой нации
(английский, немецкий, французский).
III. По степени
обособления от обиходно-разговорных форм:
А. Языки, обладающие литературно-разговорным стилем, к которому
примыкают разные типы обиходно-разговорной речи, включая просторечные и
слэнговые образования (многие современные национальные литературные языки).
Б.
Письменно-литературные языки, оказавшиеся обособленными от
обиходно-разговорных форм, подобно синголезскому.<545>
В.
Литературные языки, обладающие как письменной, так и устной формой, но
исключающие из своей нормы обиходно-разговорные стили, подобно французскому
литературному языку XVI — XVII вв.
Г.
Литературные языки, сохраняющие связь с региональными формами разговорной речи
(армянский, итальянский, немецкий средневековые литературные языки).
БИБЛИОГРАФИЯ
1.
P. И. Аванесов.
О некоторых вопросах истории языка. — В сб.: «Академику Виноградову к его
шестидесятилетию». М., 1956.
2.
Т. В. Алисова. Особенности становления норм итальянского письменно-литературного
языка в XVI в. —В сб.: «Вопросы формирования и развития
национальных языков» («Труды Ин-та языкознания АН СССР», т. X).
М., 1960.
3.
Н. А. Баскаков, М. Б. Балакаев,
А. П. Азимов, Б. М. Юнусалиев, М. Ш. Ширалиев, Ф. А. Абдуллаев.
О современном состоянии и путях дальнейшего развития литературных тюркских
языков. — В сб.: «Вопросы развития литературных языков народов СССР».
Алма-Ата, 1964.
4.
В. М. Белкин. Проблема литературного языка и диалекта в арабских
странах. — В сб.: «Вопросы формирования и развития национальных языков». М.,
1960.
5.
Д. Брозович. Славянские стандартные языки и сравнительный метод. —
ВЯ, 1967, №1.
6.
P. А. Будагов.
Литературные языки и языковые стили. М., 1967.
7.
С. Б. Бернштейн. К изучению истории болгарского языка. «Вопросы теории
и истории языка» (Сборник в честь проф. Б. А. Ларина). Л., 1963.
8.
В. В. Виноградов. Основные проблемы изучения образования и развития
древнерусского литературного языка. М., 1958.
9.
В. В. Виноградов. Проблемы литературных языков и закономерностей их
развития. М., 1967.
10.
Г. О. Винокур. Русский литературный язык в первой половине XVIII
в. — В кн.: Г. О. Винокур. Избранные работы по русскому языку. М., 1959.
11.
Г. О. Винокур. Русский язык. Там же.
12.
Т. Г. Винокур. Об изучении функциональных стилей русского языка
советской эпохи. — В сб.: «Развитие функциональных стилей современного
русского языка». М., 1968.
13.
А. С. Гарибян. Об армянском национальном литературном языке. — В сб.:
«Вопросы формирования и развития национальных языков». М., 1960.
14.
М. М. Гухман. От языка немецкой народности к немецкому национальному
языку, ч. II. М., 1959.
15.
М. М. Гухман. Становление литературной нормы немецкого национального
языка. — В сб.: «Вопросы формирования и развития национальных языков». М.,
1960.
16.
А. В. Десницкая. Из истории образования албанского национального
языка. — В сб.: «Вопросы формирования и развития национальных языков». М.,
1960.
17.
Ю. Д. Дешериев. Закономерности развития и взаимодействия языков в
советском обществе. М., 1968.<546>
18.
А. И. Домашнев. Очерк современного немецкого языка в Австрии. М., 1967.
19.
В. М. Жирмунский. Немецкая диалектология. М. — Л., 1956.
20.
А. В. Исаченко. К вопросу о периодизации истории русского языка.
«Вопросы теории и истории языка» (Сборник в честь проф. Б. А. Ларина). Л.,
1963.
21.
А. В. Исаченко. [Ответ на третий вопрос]. «Сборник ответов на вопросы
по языкознанию к IV международному съезду славистов». М., 1958.
22.
А. А. Касаткин. Язык и диалект в современной Италии. — В сб.: «Вопросы
романского языкознания». Кишинев, 1963.
23.
Н. А. Катагощина. Процессы формирования французского письменно-литературного
языка. — ВЯ, 1956, №2.
24.
Н. И. Конрад. О литературном языке в Китае и Японии. В сб.: «Вопросы
формирования и развития национальных языков». М., 1960.
25.
Э. А. Макаев. Язык древнейших рунических надписей. М., 1965.
26.
С. А. Миронов. Диалектная основа литературной нормы нидерландского
национального языка. — В сб.: «Вопросы формирования и развития национальных
языков». М., 1960.
27.
Ш. А. Микаилов. Очерки аварской диалектологии. М., 1959.
28.
В. С. Расторгуева. О развитии современного таджикского литературного
языка. — В сб.: «Вопросы развития литературных языков народов СССР». Алма-Ата,
1964.
29.
В. В. Решетов. Узбекский национальный язык. — В сб.: «Вопросы
формирования и развития национальных языков». М., 1960.
30.
П. Сгалл. Обиходно-разговорный чешский язык. — ВЯ, 1960, №2.
31.
Г. П. Сердюченко. Теоретические проблемы изучения языков Азии и Африки.
— В сб.: «Языковая ситуация в странах Азии и Африки». М., 1967.
32.
М. И. Стеблин-Каменский. Возможно ли планирование языкового развития?
— ВЯ, 1968, №3.
33.
Б. В. Томашевский. Язык и литература. В сб.: «Вопросы литературоведения».
М., 1951.
34.
Ф. П. Филин. К вопросу о так называемой диалектной основе русского
национального языка. — В сб.: «Вопросы образования восточно-славянских
национальных языков». М., 1962.
35.
Т. Фрингс. Образование «мейссенского» немецкого языка. — В сб:
«Немецкая диалектография». М., 1955.
36.
Г. Ш. Шарбатов. Проблема соотношения арабского литературного языка и
современных арабских диалектов. — В сб.: «Семитские языки», вып. 2, ч. II.
М., 1965.
37.
А. Г. Широкова. Из истории развития литературного чешского языка. — ВЯ,
1955, №4.
38.
А. Г. Широкова. К вопросу о двух разновидностях разговорной речи в
чешском языке. «Филол. науки», 1960, №3.
39.
В. Ф. Шишмарев. У истоков итальянской литературы. — «Изв. АН СССР,
ОЛЯ», 1941, №3.
40.
В. Н. Ярцева. Об изменении диалектной базы английского национального
литературного языка. — В сб.: «Вопросы формирования и развития национальных
языков». М., 1960.
41.
J. Ascoli. L'Italia
dialettale. «Archivio glottologico italiano», 1873, v. VIII.
42.
G. Gossen. Die Einheit der französischen Schriftsprache im 15.
und 16. Jahrhundert. «Zeitschrift für Romanische Philologie», 1957, Í. 5—6.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54, 55, 56, 57, 58, 59, 60, 61, 62, 63, 64, 65, 66, 67, 68, 69, 70, 71, 72, 73, 74, 75, 76, 77, 78, 79, 80, 81, 82, 83, 84, 85, 86
|
|