Реферат: Общее языкознание - учебник

Чего только нет в языке летчиков? Здесь и специальные тер­мины, касающиеся авиации, типа штурвал, элероны, шасси, старт, и выражения вроде бабовоз 'летчик пассажирской линии', анюта 'самолет марки АНТ', барахлить 'плохо работать' (о моторе). Некоторые слова специального языка летчиков оказываются об­щими со словами специального языка шоферов, например, газ 'поступление смеси в цилиндры мотора', газануть 'внезапно увеличить обороты мотора' и т. д.

О СТИЛИСТИЧЕСКИХ ФУНКЦИЯХ СОЦИАЛЬНЫХ ВАРИАНТОВ РЕЧИ

Социальные разновидности речи, как было показано в преды­дущих разделах, представляют далеко не одинаковые по своей природе явления. Так, например, профессиональные языки, ес­ли отвлечься от их арготической окрашенности, можно рассмат­ривать как специализированные лексические системы. Различно­го типа жаргоны — студенческий, некоторые профессиональные жаргоны, воровской жаргон и т. п. — это скорее своеобразные просторечные стили.

Ко всем социальным вариациям речи совершенно непримени­мо, на наш взгляд, понятие диалекта, поскольку они не имеют специфической фонетической системы, специфического грамма­тического строя и существуют на базе обычного языка.

Есть и еще одна характерная черта, которая объединяет между собою почти все социальные разновидности речи: все они выпол­няют стилистические функции. Уголовник, пользующийся воров­ским жаргоном в определенной среде, вряд ли будет употреблять его при разговоре со своей женой или с детьми. Трудно предста­вить себе такого студента, который решился бы сдавать государ<496>ственные экзамены, пользуясь студенческим слэнгом. Инженер или ученый, использующий техническую терминологию в своих работах или при разговоре с людьми своей специальности, во всех остальных случаях будет пользоваться обычным разговорным язы­ком. Даже буржуа, которому некоторые социологи приписывают в качестве отличительного «классового» признака использование литературного языка также и в домашнем обиходе, на самом деле непрочь в кругу своих близких перейти на язык, окрашенный просторечными и диалектными элементами.

Отсюда следует, что социальные варианты речи, подобно сти­лям, употребляются прежде всего в определенных условиях, там, где соответствующий стиль речи оказывается принятым и умест­ным.

Сама мысль о близости социальных вариантов к стилям выска­зывалась неоднократно разными исследозателями. Д. С. Лиха­чев отмечал, что арготирующий может произвольно переходить от употребления обычной речи к арго и обратно, что арго подчиня­ются, по-видимому, какому-то определенному языковому заданию, что употребление арготических слов может быть рассмотрено как стилистическая организация речи [43, 373].

Е. Д. Поливанов, характеризуя различные жаргоны, прибли­жающиеся к «блатной музыке», склонен был считать их просто совокупостями  словарных особенностей [50, 167]. По мнению Л. И. Скворцова, для жаргона в старом понимании (замкнутая речевая система большей частью антиобщественной социальной группы) в нашем обществе вообще нет социальной основы. Жаргон в нашем понимании — это, в сущности, «жаргонно окрашенная лексика». Она возникает и существует в силу установки на ин­тимный, фамильярно-сниженный стиль речи при социально-ре­чевой общности той или иной группы носителей языка [59, 48]. Заметим, что стилистическая функция социальных разновидно­стей речи проявляется особенно отчетливо, когда говорящий владеет лексическими системами разных со­циальных вариантов. Таким образом, по своим осо­бенностям социальные варианты речи бли­же всего стоят к речевым стилям, а не к диалек­там, как нередко утверждают авторы специальных исследований.

В заключение следует отметить, что вопросы социальной диф­ференциации языка, несмотря на большой интерес, проявляемый к ним в настоящее время в мировой лингвистике, в целом изучены еще далеко не достаточно. В центре внимания социолингвистичес­ких исследований находится вопрос о соотношении социальных и лингвистических структур (в этом плане наиболее существенным представляется вывод о подвижности соотношения структуры об­щества и социальной дифференциации языка). В них также ста­вится вопрос о специфическом характере социальной дифферен­циации языка и ее соотношении с другими типами языковых раз<497>граничений (территориальными и функционально-стилистичес­кими). Обобщенное представление о соотнесенности социальных и территориальных дифференциаций нашло свое выражение в понятиях «вертикального» и «горизонтального» членения языка, которые используются в работах немецких и французских уче­ных. Имеются, наконец, отдельные попытки перенести социаль­ную проблематику в исторический аспект рассмотрения языка.

БИБЛИОГРАФИЯ

1.    М. А. Абдрахманов. К вопросу о закономерностях диалектно-язы­кового смешения (на материале тюркского говора дер. Эушта Томского р-на). Томск, 963.

2.    С. Аманжолов. Вопросы диалектологии и истории казахского язы­ка. Алма-Ата, 1959.

3.    Архив К. Маркса и Ф. Энгельса, т. IX. 1941.

4.    А. Ш. Афлетунов. Языковые особенности татар западной и юго-западной части БАССР. (Автореф. канд. дисс.). Казань, 1961.

5.    Р. В. Бабушкина. Темяшевский диалект мокша-мордовского язы­ка. — В кн.: «Очерки мордовских диалектов», т. IV. Саранск, 1966.

6.    Т. Г. Баишев. Башкирские диалекты в их отношении к литературно­му языку. М., 1955.

7.    А. И. Баранников. Цыганские элементы в русском воровском ар­го. — В сб.: «Язык и литература», т. VII, Л., 1931.

8.    Л. И. Баранникова. О внутреннем (диалектном) членении языка.— В сб.: «Язык и общество». Саратов, 1967.

9.    Л. И. Баранникова. О некоторых особенностях развития диалек­тов на территории позднего заселения. Там же.

10.   Л. И. Баранникова. О разграничении языка и диалекта. — В сб.: «Язык и общество», М., 1968.

11.   Р. М. Баталова. Оньковский диалект коми-пермяцкого языка. (Автореф. канд. дисс.). Кудымкар, 1962.

12.   И. А. Батманов. Северные диалекты киргизского языка. Фрунзе, 1938.

13.   М. Г. Бибин. Говоры наскафтымской мордвы. (Автореф. канд. дисс.). Саранск, 1966.

14.   В. Д. Бондалетов. Заимствования из германских языков в лек­сике русских условно-профессиональных арго. — В сб.: «Вопросы теории и методики изучения русского языка». Саратов, 1965.

15.   В. Д. Бондалетов. Условно-профессиональные языки русских ре­месленников и торговцев. (Автореф. докт. дисс.), М., 1966.

16.   В. Д. Бондалетов. Финно-угорские заимствования в русских ус­ловно-профессиональных арго. — В сб.: «Вопросы теории и методики изучения русского языка». Саратов, 1965.

17.   В. Д. Бондалетов. Цыганизмы в составе условных языков. Там же.

18.   М. А. Бородина. Проблемы лингвистической географии. М. — Л., 1968.

19.   Н. Б. Бурганова, Л. Т. Махмудова. К вопросу об истории образования татарских диалектов и говоров. — В сб.: «Материалы по та­тарской диалектологии». Казань, 1962.

20.   Н. Н. Виноградов. Галивонские алеманы. Условный язык гали­чан (Костромской губернии). Петроград, 1915.<498>

21.   Т. М. Гаранов. Об изучений разговорной речи западных башкир. — В сб.: «Башкирский диалектологический сборник». Уфа, 1959.

22.   Н. П. Гринкова. К вопросу о влиянии великорусских говоров на пограничные украинские (Очерки по русской диалектологии, VI). — «Известия по русскому языку и словесности АН СССР». Л., 1930, т. III.

23.   В. Даль. Толковый словарь живого великорусского языка, т. I, М. 1955.

24.   С. З. Деваев. Диалекты мокша-мордовского языка в фонологическом аспекте. — В кн.: «Очерки мордовских диалектов», т. IV . Саранск, 1966.

25.   В. Я. Дерягин. О развитии диалектов Архангельской области по данным истории и географии слов. (Автореф. канд. дисс.). М., 1966.

26.   А. В. Десницкая. Албанский язык и его диалекты. Л., 1968.

27.   Н. Джунусов. Казахский переходный говор на территории Кара­калпакской АССР (на материале западных и северо-восточных районов). (Автореф. канд. дисс.). Алма-Ата, 1965.

28.   Н. К. Дмитриев. Турецкие элементы в русском арго. — В сб.: «Язык и литература», т. VII, Л., 1931.

29.   В. Н. Добровольский. Некоторые данные условного языка ка­лужских рабочих. СПб., 1900.

30.   А. П. Дульзон. Кетский язык. Томск, 1968.

31.   В. М. Жирмунский. Восточно-средненемецкие говоры и пробле­ма смешения диалектов. — В сб.: «Язык и мышление», тт. VI —VII. М. — Л., 1936.

32.   В. М. Жирмунский. Национальный язык и социальные диалекты. Л., 1936.

33.   В. М. Жирмунский. О некоторых проблемах лингвистической гео­графии. — ВЯ, 1954, №4.

34.   В. М. Жирмунский. Немецкая диалектология. М. — Л., 1956.

35.   В. М. Жирмунский. Процессы языкового смешения в франко-швабских говорах южной Украины. — В сб.: «Язык и литература», т. VII, Л., 1931.

36.   И. Г. Иванов. К вопросу о происхождении тонашевских марийцев. — В кн.: «Происхождение марийского народа». Йошкар-Ола, 1927.

37.   М. И. Исаев. Дигорский диалект осетинского языка. М., 1966.

38.   А. С. Канюкова. Чувашская диалектология. Чебоксары, 1965.

39.   Карельские народные сказки. Южная Карелия. Л., 1967.

40.   Д. Г. Киекбаев. Некоторые вопросы изучения башкирских и татар­ских диалектов. — В сб.: «Памяти В. А. Богородицкого» («Уч. зап. Ка­занского ун-та», т. 119, кн. 5). Казань, 1961.

41.   П. С. Кузнецов. Русская диалектология. Изд. 3. М., 1960.

42.   Б. А. Ларин. Западноевропейские элементы русского воровского ар­го. — В сб.: «Язык и литература», т. VII. Л., 1931.

43.   Д. С. Лихачев. Арготические слова профессиональной речи. — В сб.: «Развитие грамматики и лексики современного литературного языка», М., 1964.

44.   В. И. Лыткин. Диалектологическая хрестоматия по пермским язы­кам. М., 1955.

45.   В. И. Лыткин. Коми-зырянский язык. — В сб.: «Языки народов СССР», т. III. М., 1966.

46.   В. И. Лыткин. Коми-язьвинский диалект. М., 1961.

47.   P. P. Мингулова. Особенности чистопольского говора татарского языка. (Автореф. канд. дисс.). Казань, 1963.

48.   Немецкая диалектография. М., 1955.

49.   М. Н. Петерсон. Язык как социальное явление. «Уч. зап. Ин-та языка и литературы РАНИОН», 1927, т. I.

50.   Е. Д. Поливанов. О блатном языке учащихся и о «славянском» языке революции. — В кн.: Е. Д. Поливанов. За марксистское языкозна­ние. М., 1931.<499>

51.   Е. Д. Поливанов. Русский язык как предмет грамматического опи­сания. Там же.

52.   Е. Д. Поливанов. Стук по блату. Там же.

53.   Е. Д. Поливанов. Узбекская диалектология и узбекский литера­турный язык. Ташкент, 1933.

54.   В. В. Решетов. К вопросу о взаимодействии узбекских и южных кир­гизских говоров. — «Труды Ин-та языка и литературы АН Киргизской ССР», 1956, вып. 6.

55.   Е. Р. Романов. Катрушницкий лемезень. Условный язык дрибинских Шаповалов. СПб., 1901.

56.   М. А. Романова. К вопросу о формировании сибирских говоров. (Автореф. канд. дисс.). М., 1967.

57.   Русская диалектология. Изд. 2. М., 1965.

58.   А. М. Селищев. Русские говоры казанского края и русский язык у чуваш и черемис. «Уч. зап. Ин-та языка и литературы РАНИОН», 1927, т. I.

59.   Л. И. Скворцов. Об оценках языка молодежи (жаргон и языковая политика). — В сб.: «Вопросы культуры речи», вып. 5. М., 1964.

60.   И. Т. Смирнов. Мелкие торговцы города Кашина Тверской губер­нии и их условный язык. СПб., 1902.

61.   В. А. Сорвачева. Краткий грамматический справочник по диалек­там коми-зырянского языка. — В кн.: «Сравнительный словарь коми-зы­рянских диалектов». Сыктывкар, 1964.

62.   В. В. Стратен. Арго и арготизмы. «Известия комиссии по русскому языку АН СССР», т. I. М., 1932.

63.   В. В. Стратен. Об арго и арготизмах. «Русский язык в советской школе», 1929, №5.

64.   К. Тихонравов. Владимирский сборник. Материалы для стати­стики, этнографии, истории и археологии Владимирской губернии. М., 1857.

65.   В. Тонков. Опыт исследования воровского языка. Казань, 1930.

66.   Л. В. Успенский. Материалы по языку русских летчиков. — В. сб.: «Язык и мышление», т. VI—VII, М. — Л., 1936.

67.   А. П. Феоктистов. Мордовские языки и их диалекты. — В кн.: «Вопросы этнической истории мордовского народа». М., 1960.

68.   Ф. П. Филин. К вопросу о так называемой диалектной основе рус­ского национального языка. — В сб.: «Вопросы образования восточно­славянских национальных языков», М., 1962.

69.   М. М. Фридман. Еврейские элементы «блатной музыки». — В сб.: «Язык и литература», т. VII. Л., 1931.

70.   М. М. Хамяляйнен. Вепсский язык. — В сб.: «Языки народов СССР», т. III. М., 1966.

71.   Г. В. Шайтанова. Расширение территории окающих говоров в Ко­стромской области. — В сб.: «Материалы и исследования по русской диалектологии», т. III. М., 1962.

72.   В. К. Штейниц. Хантыйский (остяцкий) язык. — В кн.: «Языки и письменность народов Севера», ч. I. М. — Л., 1937.

73.   Г. Шухардт. О классификации диалектов. — В кн.: Г. Шухардт. Из­бранные статьи по языкознанию. М., 1950.

74.   Н. Baumgartnet. Stadtmundart. Stadt und Halbrnundart. Ber­lin, 1940.

75.   I. Ñoteanu. Elemente de dialectologie a limbii române. Bucurejti, 1961.

76.   Enciclopedia universal ilustrada europeo-americana, Madrid, 1924, t. XXV.

77.   Th. Frings. Rheinische Sprachgeschichte. Essen, 1924.

78.   J. Êalitsunakis. Grammatik der neugriechischen Volkssprache. Berlin, 1963.<500>

79.   Е. Êuntze. Studien zur Mundart der Stadt Saarbrücken. «Deutsche Dialektographie», Í. XXXI, Marburg.

80.   A. Meillet. Apreçu d'une histoire de la langue grecque. Paris, 1930.

81.   A. Meillet. Linguistique historique et linguistique generale. Paris, 1926.

82.   G. Paris. Les Parles de la France (1888). — В сб.: «Melanges linguistiques», III. Paris, 1907.

83.   H. Paul. Prinzipien der Sprachgeschichte. 1880. (Русск. пер.: Г. Пауль. Принципы истории языка. М., 1960).

84.   A. Rann, A. Saareste. Introduction to estonian linguistics. Wies­baden, 1965.

85.   J. Schmidt. Die Verwandtschaftsverhältnisse der indogermanischen Sprachen. Weimar, 1872.

86.   Í. Schuchardt. Vokalismus des Vulgärlatains, Bd. III. 1869.

87.   U. Weinreich. Is a structural dialectology possible? — «Word», 1954, v. 10, ¹2—3.

88.   Alonso Zamora Vicente. Dialectologia española. Madrid, 1960.<501>

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

ЛИТЕРАТУРНЫЙ ЯЗЫК

ПОНЯТИЕ «ЛИТЕРАТУРНЫЙ ЯЗЫК»

Под литературным языком в данной работе по­нимается обработанная форма любого языка, независимо от того, получает ли она реализацию в устной или письменной разновид­ности. Определение «обработанная форма» языка предполагает известный отбор языковых средств из общего инвентаря на осно­ве более или менее осознанных качественных критериев и связан­ную с этим большую или меньшую регламентацию. Иными сло­вами, литературный язык рассматривается как одна из форм су­ществования языка, наряду с территориальными диалектами и разными типами обиходно-разговорных койнэ (интердиалекты) и просторечием. Дифференциальные признаки литературного язы­ка определяются поэтому прежде всего позицией, которую он занимает в системе форм существования языка, они раскрывают­ся в противопоставлении этим другим формам. Сказанное отно­сится не только к отмеченным выше признакам (обработанная форма — необработанная форма, наличие — отсутствие осоз­нанного отбора), но также и к закономерностям функционирова­ния, к различиям, наблюдаемым в общественных сферах исполь­зования каждой из форм существования языка (сфера государ­ственного управления и делопроизводства, науки, публицистики, школы, быта, искусства и т. д.).

При определении дифференциальных признаков литературного языка необходимо принять во внимание, что литературный язык — категория историческая: степень обработанности, строгость отбо­ра и регламентации могут быть неодинаковыми не только в разных литературных языках, но и в разные периоды истории одного и того же языка; не тождественны в разных языках и в разные пе­риоды истории одного языка распределение и закрепление от­дельных форм существования языка за той или иной сферой об­щения, с чем, в свою очередь, связана и большая или меньшая функциональная нагрузка литературного языка.<502>

Общее содержание понятия «литературный язык», намеченное выше, получает, таким образом, конкретизацию в зависимости от исторических условий формирования, развития и функциони­рования литературного языка. В этой связи может быть выделено несколько типов литературных языков, обладающих довольно значительными отличиями (см. стр. 544—545).

Термин «литературный язык» как обозначение обработанной формы языка, хотя и довольно распространен, особенно в науч­ной традиции СССР, Франции (langue litteraire), Италии (lingua litteraria) и др., отнюдь не является единственным. В англо­американской традиции, особенно в применении к современным литературным языкам широко распространен термин «языковый стандарт», или «стандартный язык», чаще всего по отношению к орфоэпической норме; в последние годы этот термин получает распространение и в славистике (ср. [46]);в немецком языкознании с тем же значением употребляется Schriftsprache («письменный язык», Hochsprache), в последние годы — Gemeinsprache «общий язык», Einheitssprache «единый язык»; в Чехословакии, возможно отча­сти под влиянием немецкой традиции, spisovny jazyk «письмен­ный язык», в Польше — język kultuiralny «язык культуры», «куль­турный язык».

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54, 55, 56, 57, 58, 59, 60, 61, 62, 63, 64, 65, 66, 67, 68, 69, 70, 71, 72, 73, 74, 75, 76, 77, 78, 79, 80, 81, 82, 83, 84, 85, 86