Рассмотрение судом дел об установлении отцовства в порядке искового производства

С учетом вышеизложенного существует точка зрения, что в делах об установлении отцовства имеет место трехсубъектный состав, то есть мать и отец связаны между собой в процессе по данной категории дел. В этом случае мать и ребенок с правовой точки зрения являются соистцами, и мать еще выступает как законный представитель ребенка.       

Авторы, считающие, что истцом является мать, или мать и ребенок, обосновывают свой вывод, исходя из следующих соображений: в деле об отцовстве мать имеет материальную заинтересованность;  мать, отец и ребенок являются субъектами родительского правоотношения. В частности,  И.А.Агабабовян, признавая, что истцом во всех случаях является субъект спорного правоотношения, имеющий в деле материальную и процессуальную заинтересованность, полагает, что, предъявляя иск об отце, мать защищает одновременно как свои права, так и права ребенка. Поэтому мать и ребенок в данном правоотношении должны рассматриваться как процессуальные соучастники [6,с.13-14].

В.М.Кошкин считает, что правовое положение матери как субъекта родительского правоотношения, является основанием для признания ее стороной по делу об отцовстве наряду с ребенком и его отцом. Следовательно, в тех случаях, когда иск предъявляется матерью ребенка, имеет место процессуальное  соучастие на стороне истца, где соистцами являются мать и ребенок [51,с.12-13].  Примерно те же аргументы приводит Д.М.Чечот, считая родителя, подавшего иск об отцовстве, соистцом ребенка, так как установление отцовства порождает правоотношения не только между ребенком и отцом, но и между родителями ребенка, поскольку они связаны взаимными правами и обязанностями в отношении ребенка (воспитание, содержание, ответственность за поведение и др.) [67, с.242].

Если придерживаться этих концепций, то, видимо, будет также правильным утверждать, что родители являются соистцами и по ряду других брачно-семейных дел (о взыскании алиментов  в пользу несовершеннолетних, о лишении родительских прав, об отобрании ребенка без лишения родительских прав и т.д.). Однако такой вывод представляется не совсем правильным. Анализ норм семейного и процессуального законодательства не дает основания для подобных рассуждений. Для соучастия характерно, что каждое из лиц юридически заинтересованных в исходе дела  на стороне истца или ответчика, находится в самостоятельных материальных правоотношениях с противоположной стороной [67, с.63-66; 52, с.259].

Все указанные авторы нечетко проводят грань между сторонами и другими участниками процесса (в частности, законными представителями сторон). Существенным признаком, отличающим стороны от других участников   процесса (в преобладающем большинстве случаев)  является наличие между ними материально-правовой связи [52, с. 242-250]. В данном правоотношении такая связь возможна лишь между ребенком и его отцом, ибо сущность решения об отцовстве сводится к подтверждению наличия или отсутствия  материального правоотношения между ребенком и его кровным отцом [53, с.118].

А интерес матери по делам данной категории является не материально-правовым, а процессуальным, поскольку установление отцовства не порождает для нее ни прав, ни обязанностей.

Поэтому более верную позицию занимают ученые, считающие истцом непосредственно ребенка [73, с.73-74]. Все остальные лица, которым по закону дано право возбудить данное производство, действуют в интересах ребенка, поэтому являются заявителями лишь в процессуальном смысле [75, с.198].

Такая позиция соответствует и положению гражданского процессуального законодательства, устанавливающему, что истцом по делу является не лицо, возбудившее дело, а лицо, в интересах которого заявлен иск (cт.60 ГПК). C этих позиций не правы и  авторы, считающие  истцами лиц, предусмотренных в ст.53 КоБС.

Признание истцом самого ребенка по делам об установлении отцовства отражает известное в процессуальной литературе мнение о сторонах в материальном и процессуальном смысле [76, с.9-10].

Данная концепция (о том, что ребенок – истец) нуждается в некотором уточнении. В тех случаях, когда иск об  установлении отцовства предъявляется отцом ребенка, надлежащим истцом следует признать его, защищающего свое право на отцовство [66,с.372].

Так, в суде Центрального района г.Минска рассматривалось  дело по иску Попова В.С. к Ракуть Н.Н. об установлении отцовства. В обоснование иска истец указывал, что с ответчицей они состоят в фактических брачных отношениях около трех лет, ведут общее хозяйство, поддерживают супружеские отношения, а в 2001 году у них родилась дочь Елизавета отцом которой является он [10].     

На практике иски об установлении отцовства отцами предъявляются редко. Такое положение, очевидно, объясняется тем, что, с одной стороны, женщины очень редко отказываются от установления отцовства  в загсе, если мужчина добровольно готов это сделать,  а, с другой, некоторые отцы не хотят обременять себя обязанностями по воспитанию и содержанию детей.

Некоторые авторы, считающие истцом ребенка, признавая право отца на предъявление иска, при этом истцом его не считают. В частности, Яковлева Г.В. подчеркивает, что даже тогда, когда иск об отцовстве предъявлен самим отцом, истцом является ребенок, а отец лишь возбуждает производство в защиту интересов ребенка [79, с.73].

Следует обратить внимание еще на один вопрос, касающийся круга лиц, имеющих, в частности, право на предъявление иска об установлении отцовства. Согласно п.4 ст.85 ГПК государственные органы и юридические лица могут обращаться в суд с заявлениями в защиту прав и охраняемых законом интересов других лиц по делам о защите иных интересов несовершеннолетних, а также интересов недееспособных. А по ст.87 ГПК граждане могут обращаться в суд с такими заявлениями в случаях, предусмотренных п.4 ст.85 ГПК. Таким образом, буквальное толкование указанных положений приводит к выводу, что обратиться в суд с иском об установлении отцовства вправе любое лицо. Очевидно, что это не так, и в судебной практике не должны приниматься заявления от любых лиц.

Мать ребенка, как уже отмечено, занимает в гражданском процессе положение законного представителя. Аналогично определяется процессуальное положение опекуна и попечителя (ст.74 ГПК ).

Под ответчиком понимается лицо, которое нарушает права или интересы истца либо неосновательно оспаривает  его права и вследствие этого привлекается к ответственности по иску, то есть против которого возбуждается дело [Гражданский процесс учебник]. Следовательно, ответчиком по делам данной категории выступает предполагаемый отец ребенка, в отношении которого заявлено требование об установлении отцовства. В судебной практике это положение не вызывает сомнения,  поэтому предполагаемый отец, как правило, и является  ответчиком по делу.

Мнение о том, что по делам об установлении отцовства, кто бы не возбудил судебный процесс (кроме отца), ответчиком всегда является отец ребенка, а по иску отца – его мать широко распространенно в литературе. Однако как субъект спорного материального правоотношения, по иску отца ответчиком должен являться сам ребенок [66, с.372]. Но поскольку он не обладает процессуальной дееспособностью, его интересы в суде будут представлять его законные представители. С достижением же ребенком совершеннолетия, то есть когда он приобретает материальную и процессуальную дееспособность в полном объеме, ребенок будет сам отвечать по иску отца.

Отцовство предполагает кровную связь между ребенком и его отцом. С правовой точки зрения это есть правоотношение, субъектами которого является ребенок и его отец. В зависимости от того, кто из них первым предъявит иск (защищая право иметь отца или быть отцом), тот и должен быть признан истцом, а второй  субъект - ответчиком. Такое “формальное” определение процессуального положения  сторон встречается и по другим делам, например, о расторжении брака, когда между сторонами нет спора и первый подавший иск считается истцом.

Поэтому  исходя из всего изложенного об истце и ответчике по делам об установлении отцовства, трудно  согласиться с некоторыми высказанными в литературе мнениями. В частности с тем, что если иск об установлении отцовства предъявляется отцом, то соответчиками являются мать и ребенок [51, с.13] или мать и лицо, записанное в свидетельстве о рождении отцом ребенка [67, с.242]. В последнем случае фактическому отцу необходимо обратиться в суд с иском о признании записи об отце недействительной [41,с.114], а после возбудить производство об установлении отцовства.

Необоснован вывод о возможности привлечения  по делам об установлении отцовства в качестве соответчиков двух и более мужчин [55, с.70; 51, с.14].

У ребенка может быть только один отец. Следовательно, недопустимо предъявление иска к нескольким ответчикам или привлечение на сторону ответчика других лиц [74, с.64]. Когда у суда имеются обоснованные данные о возможном происхождении ребенка не от ответчика, а от другого лица, то речь идет не о соучастии, а о замене ненадлежащего ответчика надлежащим.

Соучастие возможно по указанным делам в двух случаях: иск об установлении отцовства предъявляется в интересах двух или более детей (последние – соистцы); отец обращается с требованием об установлении отцовства в отношении двух и более детей (последние – соответчики).

Таким образом, истцами по делам об отцовстве являются ребенок, а в отдельных случаях и его отец. Все остальные лица, которым по закону предоставлено право предъявить иск об установлении отцовства, исходят из интересов ребенка и выступают как законные представители.

Я разделяю данную точку зрения и полностью согласна с теми аргументами, которые приводили сторонники этой  позиции.

Следует затронуть также вопрос о возможности участия третьих лиц по этим делам.

В судопроизводстве по гражданским делам допускается участие третьих лиц, заявляющих самостоятельные требования на предмет спора, и третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования на предмет спора (ст.66 ГПК). На мой взгляд, участие третьих лиц с самостоятельными требованиями возможно и по делам об установлении отцовства. Так, если мать предъявляет иск к предполагаемому отцу, но в дело вступает лицо, которое говорит, что оно является предполагаемым отцом, то в результате судья должен привлечь его в качестве третьего лица, заявляющего самостоятельные требования на предмет спора,  к участию в деле. С правовой точки зрения это возможно.

В действующем семейном законодательстве не решен вопрос, связанный с привлечением в процесс третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований на предмет спора.  В частности, возникают  проблемы с привлечением по делам об установлении отцовства в качестве таких лиц близких родственников предполагаемого отца.

Подтверждение родительского правоотношения между отцом и ребенком является также и признанием родственного правоотношения между ребенком и родственниками отца. В этой связи возникает вопрос: имеется ли основание для привлечения в процесс по делу об установлении отцовства близких родственников отца, то есть оказывает ли решение суда по делу об установлении отцовства влияние на их права и обязанности по отношению к одной из сторон.

Родственники отца так или иначе заинтересованы в исходе дела об отцовстве независимо от того, ведется ли оно в суде в порядке особого или искового производства. Между тем по делам особого производства родственники отца обязательно подлежат привлечению в качестве лиц, юридически заинтересованных в исходе дела, а по делам искового производства они не привлекаются. Из изложенного отдельные авторы делают вывод о том, что родственники отца должны привлекаться к делу об установлении отцовства в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований; признание родительского правоотношения между ребенком и его отцом влечет за собой признание родственных правоотношений между ребенком и родственниками отца [55,с.68-69]. Но с этим вряд ли можно безоговорочно согласиться.

В ранее действовавшем КоБС 1969г. ст.ст.97,98  закрепляли правоотношения между ребенком и родственниками отца, которые по отношению к ребенку могли занять положение деда и бабки, родных братьев и сестер, устанавливая их обязанность при определенных условиях содержать ребенка. В новом КоБС 1999г. эти положения исключены, а осталась только норма о том, что дед и бабка могут участвовать в воспитании своих внуков (ст.78 КоБС). Если родители расторгли брак между собой, то обязанность по предоставлению деду и бабке возможности общения с внуками лежит на том из родителей, при котором проживают дети. В случае отказа родителей от предоставления деду и бабке возможности общаться с внуками порядок такого общения определяет суд на основании заявления заинтересованного лица.

При решении вопроса о возможности участия по делам об установлении отцовства третьих  лиц,  не заявляющих самостоятельные требования, исходным является наличие у заинтересованного лица только определенного интереса или интереса,  закрепленного субъективным правом. Наличие одного лишь интереса недостаточно для того, чтобы участвовать в исковом производстве по делу об установлении отцовства.

С учетом вышеизложенного, на мой взгляд, есть правовое основание для участия в деле деда и бабки в качестве третьих лиц на стороне ответчика.

Это вытекает из ст.67 ГПК, согласно которой вступление или привлечение в процесс в качестве третьего лица на стороне ответчика возможно, если решение по делу может повлиять на их (третьих лиц) права и обязанности по отношению к одной из сторон.

Но, если к ответчику предъявлен иск об установлении отцовства, то мать ребенка не вправе участвовать в процессе в качестве третьего лица,  так как решение по делу не может оказать влияния на ее субъективные права.

ГЛАВА III.  Доказывание и доказательства по           

                  делам об установлении отцовства.

Большое значение для правильного разрешения дел об установлении отцовства имеет определение предмета доказывания.                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                             

По делам об установлении отцовства, как и по любому гражданскому делу, важно правильно и полно определить какие именно факты входят в предмет доказывания и те доказательства, с помощью которых их можно установить. В юридической литературе вопрос о предмете доказывания по делам об установлении отцовства является спорным.

Между вопросом определения предмета доказывания по иску об установлении отцовства и основанием  этого иска существует тесная связь. Поэтому позиции авторов по одной и другой проблеме, как правило, совпадают. Рассмотрим имеющиеся точки зрения на эту проблему.

В литературе представлено мнение о том, что предмет доказывания по делам об установлении отцовства исчерпывающе определен в ч.2 ст.53 КоБС [46, с.107-109; 53, с.120].

Авторы, считающие правильной эту точку зрения обосновывали ее тем, что по законодательству судебное установление отцовства возможно лишь при доказанности хотя бы одного из обстоятельств, указанных в ныне действующем брачно-семейном законодательстве Республики Беларусь в ст. 53 КоБС:

1) совместное проживание и ведение общего хозяйства матерью ребенка и ответчиком до рождения ребенка;

2) совместное воспитание ребенка;

3) совместное содержание ими ребенка;

4) доказательства с достоверностью подтверждающие признание ответчиком отцовства;

5) происхождение ребенка от ответчика.

В отношении каждого из этих обстоятельств даются объяснения в постановлении Пленума №12, подробное разъяснение которых будет осуществлено далее.    

 Перечень этих обстоятельств является исчерпывающим. Но нужно сказать, что утверждение о том, что в предмет доказывания включаются только обстоятельства, указанные в ч.2  ст.53 КоБС, является не совсем правильным: при наличии этих обстоятельств ответчик может  не быть отцом ребенка. Поэтому установление отцовства при отсутствии факта происхождения привело бы к ущемлению законных интересов ответчика.

Е.Н. Аюева полагает, что в предмет доказывания по делам об установлении отцовства следует отнести происхождение ребенка от предполагаемого отца, то есть установление наличия кровного родства между ответчиком и ребенком [13, с.34].

И.А. Агабабовян относит сюда происхождение ребенка от указанного матерью лица, подтвержденное наличием одного из обстоятельств в ст.53 КоБС [6, с.22].

Г.В.Яковлева в предмет доказывания по делам об установлении отцовства включает такие факты основания иска: факт принадлежности ребенка истице, происхождение ребенка и факты, указанные в ст.53 КоБС, а также факты возражения ответчика против иска, однако лишь такие, которые могут повлечь за собой отказ в иске (биологическая неспособность к оплодотворению, отсутствие между сторонами близких отношений в момент зачатия ребенка и другие) [79,с.79].

Примерно также определяют предмет доказывания указанных дел Кошкин В.М. и Кац А.К., но они не включают в него факт принадлежности ребенка истице [39,с.38-39].

Э.Салумаа сюда относит: происхождение ребенка; одно из условий ст.53 КоБС; отсутствие добровольного признания отцовства; а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела [66, с.376].

В предмет доказывания по рассматриваемой категории дел В.М.Матерова включает следующие обстоятельства: принадлежность ребенка истице и нахождение его в живых, рождение ребенка не ранее 1.10.1968 года; отсутствие зарегистрированного брака между матерью ребенка и ответчиком по делу; одно из условий ст.53КоБС [55,с.80-81].

Данные концепции спорны. Одни из них сужают предмет доказывания, другие, наоборот, расширяют его и тем самым сводят к деталям.

Специфика доказывания по делам об установлении отцовства заключается в том, что удовлетворение иска об установлении отцовства связано в законе не только с фактом кровного родства с ребенком, а также с обстоятельствами, указанными в ст.53 КоБС. Тогда  в  предмет доказывания по делам об установлении отцовства следует отнести: происхождение ребенка, как обстоятельство, имеющее материально-правовое значение; факты, установленные ст.53 КоБС, при доказанности которых можно делать определенные выводы об искомом факте - о происхождении ребенка (кроме предусмотренного ст.53 КоБС факта происхождения ребенка от данного лица с достоверностью, подтвержденного доказательствами).

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7