Становление и совершенствование танковой промышленности
Таким образом, Советское
государство в условиях разрухи, голода, тяжелой гражданской войны создало
хорошие и современные по тем временам танки, что царская Россия сделать не
смогла.
Для укомплектования
первых танковых частей Красной Армии использовались и трофейные танки,
захваченные у интервентов в различное время. Так, весной 1919 года под Одессой
у французов были отбиты малые танки типа «Рено», а на Украине захвачены
английские большие танки типа «Риккардо». Одну из захваченных машин бойцы 2-й
Украинской советской армии прислали в Москву в подарок В.И. Ленину. Танк
демонстрировался на Красной площади в день 1 Мая [31, с.24].
Осенью 1919 года два
десятка больших английских танков были отбиты у деникинцев. Большие и малые
танки интервентов оказались в числе трофеев при разгроме Юденича и
белогвардейцев на севере России. В декабре 1919 года и в январе 1920 года
войска Южного фронта захватили большое количество танков при освобождении
Ростова-на-Дону, несколько машин различных типов было отбито у Врангеля и
белополяков [6, с.729].
Таким образом, в 1920
году сложились условия, позволившие приступить к формированию танковых отрядов.
Первый штат танкового
отряда был утвержден приказом Реввоенсовета 28 мая 1920 года. В отряд
включались три танка, несколько автомашин, мотоциклы и железнодорожный состав
[36, с.29]. Наличие подвижного состава позволяло быстрее и без затрат
моторесурсов выдвигать танки на нужное направление. Кроме того, учитывались и
технические возможности танков, которые не могли еще совершать длительных
маршей.
В наступлении танки
использовались только для непосредственной поддержки пехоты. Атака проводилась
обычно под прикрытием артиллерийского огня или бронепоездов. Впервые танки
Красной Армии участвовали в бою 4 июля 1920 года у станции Зябки, в районе
города Полоцк. При поддержке огня бронепоезда и артиллерии они совместно с
пехотой прорвали оборону врага [10, с.113]. Удар танков и пехоты был развит
конницей и бронеавтомобилями, которые обеспечили преследование отступавших в
панике войск противника.
Танки применялись и при
освобождении столицы Грузии Тифлиса 25 февраля 1921 года. Этот бой также
отличался хорошо организованным взаимодействием танков с пехотой и
бронепоездами. Как и в бою под Полоцком, бронепоезда отвлекали на себя
артиллерийский огонь противника, тем самым помогая танкам успешнее выполнить
боевую задачу [39, с.85].
Опыт использования в годы
гражданской войны бронесил, в частности танков, был всесторонне исследован.
Советское военное искусство в основном дало верную оценку новому роду войск и
сделало все возможное для его дальнейшего совершенствования. Уже в сентябре
1920 года была выпущена инструкция по применению танков, в которой
предусматривалось их использование для прорыва укрепленных позиций противника,
уничтожения проволочных и других видов заграждений, огневой поддержки своих войск,
уничтожения связи и сообщений в тылу противника, захвата и удержания
укрепленных пунктов до подхода своих войск и др. В атаку танки должны были идти
при поддержке огня артиллерии. Основным их назначением являлась
непосредственная поддержка пехоты. Предусматривалось использование
бронированных машин в обороне, а также для нанесения контратак [45, с.55].
Несовершенство танков того времени, прежде всего, недостаточная скорость и
малый запас хода, исключало возможность их использования для развития успеха. Инструкция
свидетельствует о том, что уже тогда советская военная мысль предвидела роль и
значение бронесил — предшественников современных танковых войск.
Значительный вклад в
создание советских танковых войск внесли работники управлений и ведомств, возглавивших
становление броневых сил республики, Л.Е. Земеринг, Г.С. Котовский, Г.В. Един,
М.С. Огоньян и многие другие.
Вопросы военного
строительства после окончания гражданской войны обсуждались на партийных
съездах и пленумах Центрального Комитета партии, где и были в конечном счете
определены основные пути и формы развития Советских Вооруженных Сил с учетом
международного положения Советского государства, возможного характера будущей
войны и экономических возможностей страны.
Наибольшее значение в
определении программы развития Советских Вооруженных Сил имели решения X съезда
РКП(б). Съезд, определяя пути строительства Вооруженных Сил, указал на
необходимость укрепления партийно-политических органов, повышения их
руководящей роли в армии и на флоте. Съезд решил сохранить политический аппарат
Красной Армии в том виде, как он сложился за три года войны, улучшить и
укрепить его организацию, усилить связь с местными партийными организациями,
при сохранении, однако, полной самостоятельности аппарата [19, с.263].
Для многих командиров и
политработников военная служба стала постоянной профессией. В связи с этим X
съезд РКП(б) постановил: «Обратить исключительное внимание советских, партийных
и профессиональных учреждений и организаций на необходимость всемерного улучшения
постановки военно-учебного дела во всех отношениях» [19, с.263]. В соответствии
с этим решением подверглась реорганизации система военно-учебных заведений.
В решениях съезда также
большое внимание уделялось укреплению и дальнейшему развитию специальных
технических частей (артиллерийских, пулеметных, автоброневых, авиационных,
инженерных и др.) и восстановлению Военно-Морского Флота.
Однако для осуществления
намеченной программы военного строительства в период восстановления народного
хозяйства необходимо было сначала провести демобилизацию Красной Армии, которая
и завершилась к концу 1924 года. В результате ее численность сократилась до 562
тыс. человек [5, с.186].
Вследствие разрухи,
голода в СССР, упадка промышленности после гражданской войны техническое
оснащение Красной Армии не отвечало в должной мере уровню развития военного
дела. Для более высокой степени технического оснащения Красной Армии, особенно
танками и самолетами, нужна была тяжелая индустрия.
Становление советских
танковых войск, как и других родов войск, осуществлялось в тесной связи с
разработкой не только военной теории маневренной войны, по и исходя из
экономических возможностей молодого советского государства.
2 июня 1926 года
командованием РККА и руководством Главного управления военной промышленностью
(ГУВП) ВСНХ была принята трехлетняя программа танкостроения. В основу
соображений о количестве и качестве боевых машин, которые требовалось создать,
были положены расчеты затрат, необходимых для прорыва укрепленной обороны противника
на участке 10 км силами двух дивизий с возможностью развития успеха на глубину
до 30 км и выхода на оперативный простор [3, с.146].
План-минимум программы
предусматривал оснащение одной дивизии батальоном танков сопровождения, а
второй - батальоном «пулеметок сопровождения» (танкеток). При этом количество
танков в батальоне принималось из расчета трехротного состава по 16 танков в
роте, что с учетом «запасных» танков, ротного и батальонного резерва, а также
флагманской машины командира батальона составляло 69 машин [15, с.142].
Спрогнозировав (по опыту Первой мировой и Гражданской войн) возможные потери
танков в течение года боевых действий, а также предусмотрев создание учебной
танковой роты, разработчики программы увеличили заказ до 112 танков.
Организация и боевой состав батальона «пулеметок сопровождения» предполагались
аналогичными. При утвержденной стоимости одного танка без вооружения на уровне
8 тыс. руб., а танкетки на уровне 6 тыс. руб., вся программа-минимум с учетом
ее выполнения в течение 3-х лет (до декабря 1930 года) могла достичь суммы в 5
млн. руб. [35, с.84].
Программа - максимум,
работы по которой должны были начаться годом позднее, предусматривала создание
дополнительно батальона «маневренных» танков на случай встречи с полевыми
укреплениями полного профиля. При этом задача маневренных танков состояла в
нейтрализации и подавлении крупных узлов сопротивления, а также (при выходе на
оперативный простор) - разрушения коммуникаций противника, в то время как танки
и танкетки сопровождения должны были развивать успех совместно с пехотными и
конными подразделениями РККА. Количество маневренных танков в батальоне
предполагалось 55 штук, что вкупе с учебным взводом из 5 танков увеличивало
требуемое их число до 60. Стоимость одного маневренного танка не должна была
превышать 50 000 руб. [35, с.85-86].
В реализации этой
трехлетней программы и увидели свет первые советские серийные танки.
В 1927 г. на вооружение Красной Армии поступает танк МС-1 или малый танк сопровождения пехоты (Т-18)
(Приложение 2). Он был вооружен полуавтоматической 37-мм пушкой и двумя
пулеметами, расположенными во вращающейся башне. Толщина брони корпуса
составляла 8-16 мм, максимальная скорость танка - 16,5 км/ч. Оригинально решение конструкции моторно-трансмиссионной группы: главный фрикцион, коробка
передач, механизм поворота (простой дифференциал с тормозами на полуосях) находились
в одном картере с двигателем (моноблок) и работали в масляной ванне. Ввиду
этого конструкция была компактна, что позволило уменьшить размеры и массу танка
[51, с.111]. Для своего времени МС-1 был совершенной боевой машиной.
В этот период создаются танкетки
Т-17, Т-23 и средний танк ТГ.
Согласно трехлетней
программе танкостроения, в рамках «плана – минимум», предусматривалось создание
до декабря 1930 года батальона «пулеметок сопровождения» («пулеметов
сопровождения»), как именовали в этом документе танкетки. Поэтому в 1926 году
КБ ОАТ начинает работы по проекту легкого одноместного разведывательного танка
«Лилипут» [28, с.95]. Проект был неплохо сбалансирован, но требовал создания
специальной ходовой части и двигателя. К проекту возвращались неоднократно, но
дальше его обсуждения на разных уровнях дело не двигалось. 3 марта 1928 года
под руководством заведующего моторной лаборатории А.П. Кушка при участии Л.Я.
Лальмена, а также инженеров С.А. Гинзбурга и Э. Гроте состоялась защита проекта
новой танкетки. В качестве базы для нее использовали узлы ходовой части и
трансмиссии опытного танка сопровождения Т-16. Бронекорпус был заимствован от
танка «Лилипут». В качестве силового агрегата использовался двухцилиндровый
двигатель воздушного охлаждения, являвшийся как бы «половинкой» двигателя Т-16
[50, с.30]. Гусеничная цепь была резинометаллической.
Корпус танкетки,
получившей индекс Т-17 (Приложение 5) (часто именовавшейся как и предшественник
– «Лилипут»), был клепаный на каркасе. В рубке располагался водитель,
являвшийся одновременно и стрелком из пулемета, который монтировался правее
продольной оси (был также пушечный вариант танкетки).
Изготовление первого
образца Т-17 затянулось, и он был готов лишь к осени 1929 года. Несмотря на
неполадки, танкетка была испытана пробегом в январе 1930 г., а затем - в июне того же года, и показала лучшую подвижность, чем танк Т-18, однако одним из
наиболее крупных недостатков танкетки стал одноместный кузов. Поэтому одна из
трех танкеток, заказанных к лету 1930 г., должна была стать уже двухместной.
Второй вариант Т-17 имел резиновую гусеницу типа «Кегресс» (Приложение 6).
Серийное производство Т-17 сочли нецелесообразным и было принято решение о
продолжении работ над двухместной танкеткой с использованием стандартных узлов
Т-18 [50, с.31].
В 1929-1930 гг.
появляется проект танкетки Т-21, ставшей логическим продолжением Т-17. Т-21,
классифицировавшаяся как «малая разведывательная танкетка», очень напоминала
Т-17, но имела экипаж в 2 человека, усиленную броню (13 мм) и катки от Т-18. Двигатель мощностью 20 л.с. и трансмиссия заимствовались от Т-17. Но уже на
этапе рассмотрения проектных данных скорость ее движения и характеристики
преодоления препятствий оказались недостаточными, поэтому проект принят не был
[49, с.17].
В 1930 г. по заданию штаба РККА и с учетом опыта работ над Т-17 появляются проекты двухместных танкеток
Т-22 и Т-23, классифицировавшихся как «большая танкетка сопровождения» [47,
с.438]. Их отличия состояли в двигательной установке (Т-22 проектировалась под
оригинальный четырехцилиндровый двигатель, а Т-23 под двигатель танка Т-20), а
также в размещении членов экипажа (на Т-22 они размещались «в затылок», а на
Т-23 - в ряд). Каждый проект обладал своими достоинствами и недостатками, но
для изготовления приняли Т-23, как наиболее дешевый и реальный в постройке
(Приложение 7). Первый образец Т-23 имел корпус из простого железа и двигатель
от Т-18 (40 л.с.), но для второго специально передали двигатель от
недостроенного Т-20 и заказали еще четыре. Изготовлялись все танкетки на втором
автозаводе ВАТО (директор - С.Ф. Иванов), причем работы по Т-23 были проведены
там в удивительно сжатые сроки и с хорошим качеством [14, с.27]. Однако при
изготовлении танкетка подверглась многочисленным доработкам, что изменило ее
почти неузнаваемо. Длина корпуса была увеличена почти на 300 мм. Вместо опорных и поддерживающих катков Т-18 применили таковые от Т-19. Ввели новую
облегченную гусеницу с новым ведущим колесом, поскольку старые не обеспечивали
достижение скорости движения 40 км/ч. Однако даже такой улучшенный вариант
танкетки оказался неудовлетворительным, поскольку по цене был сравним с танком
Т-18, а версия, оснащенная башней, даже превысила ее (более 59 000 руб. без
вооружения), что не позволило развернуть в должной мере их серийное производство
[50, с.31]. И если по танкам сопровождения трехлетняя программа была даже
перевыполнена, то по танкеткам не была выполнена вообще, и закупка в
Великобритании лицензии на производство танкетки «ВКЛ» (именовалась по
аббревиатуре фирмы-изготовителя «Виккерс-Карден-Ллойд») стала реальным выходом
из сложившейся тупиковой ситуации.
Теперь следует перейти к
истории создания средних танков рассматриваемого периода более подробно.
Решение о создании
«маневренного танка» было принято в 1927 году, когда исполнение плана-минимума
трехлетней программы стало в основном вырисовываться. Техзадание на него было
выдано КБ ОАТ 17 ноября. В качестве базового завода для освоения серийного
производства танка был выделен Харьковский паровозостроительный завод (ХПЗ) им.
Коминтерна, на котором образовывалось специальное танковое КБ с перспективой
расширения впоследствии объема выпуска на Челябинском тракторном заводе (ЧТЗ)
[15, с.151].
Общее руководство
работами по танку осуществлял главный конструктор ГКБ ОАТ С. Шукалов; ответственным
исполнителем проекта стал ведущий конструктор секции гусеничных машин В.
Заславский; моторно-трансмиссионное отделение танка проектировал А. Микулин. От
ХПЗ за создание танка отвечали зам. главного инженера ХПЗ М. Андриянов и
заместитель начальника тракторного цеха В. Дудка. Непосредственное руководство
работами по маневренному танку на ХПЗ осуществлял инженер С. Махонин [16,
с.141].
КБ ХПЗ создавало ходовую
часть нового танка, получившего индекс Т-12. В разработке были заняты известные
впоследствии конструкторы: Н. Кучеренко, В. Дорошенко, А. Морозов, М. Таршинов,
И. Алексеенко.
Компоновка Т-12 была
подобна американскому Т1.Е1. с двухъярусным расположением очень мощного
вооружения - 45-мм длинноствольной пушки или 60-мм (57-мм) гаубицы и трех
пулеметов. В качестве силовой установки предполагалось использовать
переделанный авиадвигатель «Испано» мощностью 200 л.с. [29, с.105-106].
Однако в процессе
проектирования и изготовления танк был изменен. Девятигранная главная башня,
макет которой был установлен на эталоне, была заменена на цилиндрическую,
имевшую большую вместимость (от танка Т-24). Вместо двигателя «Испано» заводу
«Большевик» в феврале 1929 г. был выдан заказ на отечественный танковый двигатель
мощностью 180 л.с. Но таковой построен не был, поскольку «Большевик» лихорадило
от программы выпуска МС-1 и потому было принято решение по установке на танке
отечественного авиамотора М-6 с пониженной до 180-200 л.с. мощностью. Для него были заново спроектированы коробка передач и ленточные тормоза [29,
с.107].
Начало изготовления Т-12
датируется 13 октября 1928 г. Танк был собран 15 октября 1929 г, но его дооборудование продлилось до зимы, и лишь к началу апреля он начал совершать пробежки
по заводскому двору (Приложение 3). Корпус танка для удешевления опытной машины
и ускорения ее создания был изготовлен из простой стали. Но собранный танк
сильно отличался от проекта. Он стал длиннее и нес измененную ходовую часть
[12, с.34].
Из найденных в РГВА
отчетов по испытаниям Т-12 самый ранний датируется 2 апреля 1930 года. В отчете
указано, что танк прошел своим ходом 2 км по мягкому грунту, после чего остановился по причине поломки в трансмиссии. Время работы двигателя составило 33
минуты, время чистого движения - 21 минута. Далее в документах прослеживается,
как танк одолевал все более дальние расстояния. Вообще же отмечалось, что танк
по мягкому грунту движется легко и плавно, но перегревается коробка передач,
кипит вода и отказывает в работе 2-я скорость (для предотвращения чего на
коробке был поставлен дополнительный стопор). Кроме того, столкнулись с неприятным
явлением соскакивания правой гусеницы при поворотах на мягком грунте [32,
с.36].
11 июля на испытания
прибыли Наркомвоенмор тов. Ворошилов, Начальник УММ тов. Халепский и начальник
Технического управления УММ тов. Бокис. От ХПЗ на испытаниях присутствовали
тов. Махонин и тов. Владимиров. Несмотря на присутствие титулованных гостей,
танк вел себя хорошо. Отмечалось, что легко достигалась скорость по твердому
грунту 26 км/ч и более (при краткосрочном повышении оборотов двигателя до 2000
об/мин скорость превысила 30 км/ч). Легко преодолевались окопы шириной 2 м даже на песчаном грунте. На мягком грунте танк осилил подъем 35-36 градусов на первой передаче
[51., с.129].
Кроме того, на эти
испытания танк впервые вышел с пулеметом. Поскольку пулемет ДТ подан вовремя не
был, для танка приспособили станковый пулемет Кольта в шаровой установке
Шпагина. При стрельбе из данного пулемета отмечалась хорошая меткость (даже на
ходу в цель попало более 60% пуль). Но были и недостатки: вновь слетала
гусеница от налипания грунта на ленивец, после 20 переключений коробка передач
сбрасывала скорости, а также после расходования 90 литров бензина он прекращал поступать к двигателю по непонятным причинам (хотя в баке еще
находилось около 130 литров) [51, с.130]. Но в целом танк был признан
соответствующим требованиям и рекомендован для принятия на вооружение с учетом
исправления замеченных недостатков.
Вопреки высказываниям
некоторых авторов, что орудие для маневренного танка было готово только к 1932
году, следует отметить, что 45-мм пушка Соколова была подана уже в июне 1930
года и установлена на Т-12, на котором ее опробование проходило 12 июля 1930 г.
[40, с.169].
Страницы: 1, 2, 3
|
|