Реферат: Русская литература и русский календарь

Реферат: Русская литература и русский календарь

Аникин А.А.

В примечании к роману "Евгений Онегин" Александр Пушкин пишет, что в этом произведении "время расчислено по календарю". И в такой очевидной подсказке читателю – как надо воспринимать романное построение – заложено одно из важных свойств русской классики: переживание времени как подлинности. "Евгений Онегин" вообще эталонное произведение для русского реализма, и пушкинское восприятие времени можно вполне перенести на русский классический роман в целом. Явление русской классики в качестве "энциклопедии русской жизни" имеет в основе стремление представить картину подлинного времени – как подлинной первоосновы бытия. А "Евгений Онегин" дал такой наглядный творческий манифест, что свойства этого романа выразили самую суть русского художественного гения. По календарю прежде всего мерится время историческое, связь с событиями своего века. И уже этот ракурс дает многое для осмысления и живого прочтения русской литературы.

Нельзя проникнуть в мир русской классики без этого своеобразного числового шифра – без знания того, к какому времени относится произведение. Все разговоры о событиях или проблемах, представленных художником, остаются лишь пустословием, пока мы не скажем, в каком году или даже в какой день "происходит" "Горе от ума", в какое время – "Ревизор", в какое – "Мертвые души", "Преступление и наказание", сама "Война и мир" - словом, пока не ощутим эту расчисленность по календарю в каждом классическом тексте. Знать внутреннее время произведений так же важно, как и знать время их создания и выхода в свет. Разумеется, это в первую очередь касается эпических и собственно реалистических произведений, в иных жанрах время не станет сугубо календарным, но его живое присутствие останется необходимым свойством всякого художественного произведения: художественный мир – это именно мир, живущий в пространстве и во времени.

Как хорошо, когда уже в первой строке писатель скажет прямо и просто, когда происходит дело: как во многих тургеневских романах. "- Что, Петр? Не видать еще? – спрашивал 20 мая 1859 года, выходя без шапки на низкое крылечко постоялого двора на *** шоссе, барин лет сорока с небольшим" - вот начало "Отцов и детей" (1862). Куда сложнее тут определить литературную географию: что скрыто за этими звездочками *** или за туманными наименованиями города N, как во многих текстах: писатель чаще скрывает подлинность пространства, а вот время если и не укажет так прямо, то даст множество сведений, по которым внимательный читатель раскроет искомый шифр.

Но – раскроет ли? Это трудная задача, похожая на разгадывание сложного кода, секрета - по ряду косвенных признаков, ход мыслей и наблюдений здесь становиться близок к детективному сюжету с обнажением индукции и дедукции, как толковал простоватый Шерлок Холмс. А иной раз требуется и куда более сложный поиск обстоятельств, которым занимался, скажем, философствующий детектив Порфирий Петрович из "Преступления и наказания" Ф.М.Достоевского.

Так что попробуем облегчить эту задачу для нашего читателя и предложим несколько реконструкций времени в главных произведениях русской классики, понимая, что этот труд требует особых усилий и знаний, но - без определения искомых дат в русских романах ни о каком их убедительном понимании нельзя и заикнуться.

Предварительно же заметим и такую особенность русских календарей. Конечно, все даты, указанные в произведениях, созданных до 1918-го года, даны по так называемому юлианскому календарю. С февраля 1918-го года время в России стали числить по григорианскому календарю, как это уже было принято в Европе, и разница в счете составила тогда +13 суток в сторону нового исчисления. Причем число это не постоянное, и примерно с каждым веком оно меняется на единицу (подчеркнем, что это именно приблизительный, округленный перерасчет: примерно сутки за 128 лет). 13 дней – разница именно для 20-го столетия. В 19-м разница в календарях составляла 12 дней, в 21-м – уже 14.

Поэтому события в "Отцах и детях", например, по новому стилю должны отсчитываться от 2 июня, т.е. начала нашего лета. Так что когда вскоре Базаров заставит деревенских ребят лезть в болото за лягушками, это будет все же вполне летний по-нашему день, и не надо воспринимать это как очередную жестокость – лезть в холодную весеннюю воду… Хотя почему бы не полезть этому "дохтуру" и самому за добычей? Но об этом – в другой главе…

Кстати заметить и то, что исчисление сезонов в золотом веке тоже велось не так, как нынче. Тогда сезоны мерили не просто началом месяца, а наиболее короткими и длинными днями и днями равноденствия. Так, зима начиналась не всегда в одно и то же число, а именно тогда, когда в декабре был самый короткий световой день, лето начиналось с самого длинного светового дня, весна и осень – соответственно с дней равноденствия. Поэтому каждый календарь, или месяцеслов, всегда содержал и указание на начало сезона. Например, Месяцеслов на 1821 год укажет: весна – с 9 марта ( везде - ст. ст.), лето – с 9 июня, осень – 11 сентября, зима – 10 декабря. Для примера, по новому стилю в такой манере лето 2003 года мы бы отсчитывали от 21 июня.

И теперь вернемся к истокам исчисления литературного времени – к пушкинскому "Евгению Онегину". Недаром многие литературоведы предлагали различные версии событий. Предложим и свою, рассчитывая на то, что читатель увидит, как плотно сживается слово и историческое время, как в приметах времени раскрывается и только тематическое развитие романа, но и весь его духовный смысл. Собственно ради этой сокровенной в образном мире духовности мы и толкуем о приметах времени.

"Евгений Онегин". Годы жизни…

Как в жизни нашей мы не следим за течением времени, так и в хорошей книге: время именно прожито, а не просто отмерено на часах. Это как вдыхание воздуха. Так и в романе Пушкина: да, автор сам обращает нас к календарю, но живое восприятие текста словно и не нуждается в этом. Однако для полного - и подчеркнем: рационального - усвоения текста проблема хронологии окажется чрезвычайным важным решением.

Допустим, широко популярна идея о возможном привлечении Онегина в круг декабристов. Так было даже и нужно для советского прочтения романа, так обычно и толковали судьбу героя в школах. Это и популярная точка зрения среди литературоведов. Но тогда нужно, чтобы роман хронологически вписывался в рамки – до восстания на Сенатской площади 14 декабря 1825 года…

И вот авторитетные пушкиноведы от Б.В.Томашевского, С.М.Бонди и Н.Л.Бродского до популярного Юрия Лотмана или В.В.Набокова истолковывают события так, что роман завершается именно весной 1825 года: Онегин в Петербурге, разрыв с Татьяной – самое время встать в ряды бунтовщиков…

Заметим, что версия о привлечении Онегина к декабристам основана только на воспоминаниях одного современника Пушкина, даже не близкого друга поэта – офицера М.В.Юзефовича: по его словам, якобы так сам автор объяснял возможную дальнейшую судьбу своего героя.

Но несостоявшиеся замыслы могут быть только самым косвенным мотивом для понимания текста, тем более – замыслы, переданные в мемуарах современников, где привычно видеть множество смещений и ошибок.

Так вот, можно проверить вероятность такой версии изнутри текста: укладывается это в хронологию – можно версию допустить, не укладывается – отставить и учитывать только как факт неточного комментария.

Итак, сколько же лет охвачено пушкинским романом? А можно и иначе подойти к проблеме: а сколько же лет его героям?

Все ясно в отношении Ленского: несколько раз упомянуты его несчастные восемнадцать лет:

Он пел разлуку и печаль,

И нечто, и туманну даль

……

Он пел поблеклый жизни цвет

Без малого в осьмнадцать лет.

Таков поэт в дни первого знакомства с Онегиным, вскоре после возвращения из-за границы. Ну и незадолго до смерти его друг-убийца уже дает ему полные восемнадцать:

пускай поэт

Дурачится; в осьмнадцать лет

Оно простительно.

Да, очевидно, можно было бы и на могильном камне вписать в дополнение к эпитафии годы жизни Владимира. Правда, для этого и нужно установить, в каком году он был убит. Скоро и установим…

Возраст Татьяны Лариной установил сам Пушкин, и это категоричный факт, святая воля автора. Даже если возраст дан не в тексте романа, а в письме другу – П.А.Вяземскому: "Онегин нелюдим для деревенских соседей; Таня полагает причиной тому то, что в глуши, в деревне все ему скучно, и что блеск один может привлечь его… если, впрочем, смысл и не совсем точен, то тем более истины в письме; письмо женщины, к тому же 17-летней, к тому же влюбленной!" (29 ноября 1824 года). А когда же написала Татьяна Онегину? В каком году? Тоже вскоре уточним.

Ну а сам Онегин какого возраста? Его тоже осьмнадцать упомянуты еще в первой главе, да и то как уже ушедший возраст. Зато точно сказано в главе последней – о времени отъезда в путешествие вскоре после дуэли:

Онегин (вновь займуся им),

Убив на поединке друга,

Дожив без цели, без трудов

До двадцати шести годов,

…

Ничем заняться не умел.

Семнадцать, восемнадцать и двадцать шесть – изрядная разница. Но все же в каком году?

Вся внутренняя хронология пушкинского романа развертывается из одной совершенно неоспоримой детали, чаще всего остающейся незамеченной. Это точная дата именин Татьяны Лариной, где происходит завязка дуэли Ленского и Онегина. Напомним, на следующий после именин день Онегин получает вызов – через секунданта, помещика Зарецкого, а уже в ближайшее утро, на самом рассвете и должен был состояться поединок. Так что, разумеется, год, в который состоялись злополучные именины будет и годом смерти Ленского, и годом отъезда Онегина из имения в дальнее путешествие – в возрасте двадцати шести лет.

В отличие от современного календаря, именины Татьяны в XIX веке отмечали 12 января. А ключ к установлению года в пушкинском сюжете дают следующие как бы мимоходом сказанные слова Ленского:

Ты к ним на той неделе зван.

"Я?" - Да, Татьяны именины

В субботу.

Заметим, день недели дан Пушкиным неслучайно, ведь прежде был другой вариант – четверг. Но поэт, следуя своему правилу – "в нашем романе время расчислено по календарю" (примечание 17-е к полному изданию), - меняет в окончательном тексте четверг на субботу: значит, это было важно…

Важно именно потому, что здесь-то и должен внимательный читатель прочесть указание на год, ведь зная день недели и число, установить допустимый год несложно.

Коли время расчислено по календарю, то и надо взять в руки календарь той поры, чтобы убедиться: только в 1824-м году из всех возможных по сюжету романа именины Татьяны приходились на субботу. Вот он, "Месяцеслов на лето от Рождества Христова 1824-е, которое високосное…" (СПб., 1824), страница 4:

Генварь: Суббота, 12. Мученицы Татианы (так указывали именины).

Вот искомая датировка событий, остальные решения складываются в простую последовательную цепочку, если только внимательно отнестись к деталям пушкинского повествования.

Например, если письмо Татьяна писала в 17 лет, то в 1824 году отмечали ее 18-летие, она чуть младше Ленского… Татьяна, очевидно, родилась в 1806, а Ленский – в 1805 году. Год рождения Онегина почти совпадает с годом рождения Пушкина: видимо, 1798! Это, кстати, вполне согласуется с описанием складывающейся дружбы Онегина и лирического героя романа, т.е. героя, нарочито отождествленного с самим автором:

С ним подружился я в то время.

Мне нравились его черты,

Мечтам невольная преданность,

Неподражательная странность

И резкий, охлажденный ум.

Я был озлоблен, он угрюм;

Страстей игру мы знали оба;

Томила жизнь обоих нас…

Да, кажется, ровесники, но в этом Я был озлоблен, он угрюм как бы отмечено некое старшинство Онегина: злость перешла уже в угрюмство, в мизантропию.

Вот и одно из решений – для финала в романе: если именины и дуэль относятся к 1824-му году, то действие заканчивается никак не раньше года 1828-го: вернувшись в столицу, Онегин застает уже Петербург николаевской поры и никак не поспевает встать в ряды мятежников 1825 года… Заметим, что это гораздо более соответствует и характеру главного героя, и характеру эпической музы Пушкина – с развернутым во времени течением действий.

А можно теперь и установить всю хронологию гениального романа – от начала до конца, объединив ускользающие при легком чтении детали исторического времени.

Никто не может не считаться с пушкинским указанием из предисловия к первому изданию начала романа – о том, что события светской жизни Онегина относятся к зиме 1819 года. Это священная воля автора, таким надо и принять роман…

Зима 1819-1820 года – последние легкомысленные похождения Онегина и резкий перелом в характере – к сплошному разочарованию в жизни, к хандре, к сплину…

Между тем есть в романе и краткая временная экспозиция – отступление к недавнему прошлому и даже отчасти – к времени появления героя на свет Божий:

Онегин, добрый мой приятель,

Родился на брегах Невы,

Где, может быть, родились вы

Или блистали, мой читатель;

Там некогда гулял и я:

Но вреден север для меня.

Так уже со второй строфы романа отмечено авторское присутствие, что вскоре скажется и на хронологии, в переплетении судеб Онегина и лирического героя.

Рождение героя и сжатый рисунок его детства – первая временная веха романа, относимая к концу еще XVIII столетия. Вот куда отнесен исток романа!

В четвертой главе романа, где действие уже происходит в 1823 году, сказано: "Вот так убил он восемь лет, Утратя жизни лучший цвет" - на этом заканчивается рассказ о прошлом Онегина, и это указание на то, что столичный период жизни героя надо отнести к еще 1815-му году: семнадцатилетний герой вступает в самостоятельную жизнь.

Вспомним описание онегинского кабинета – "кабинет философа в осьмнадцать лет:

Все, что в Париже вкус голодный,

Полезный промысел избрав,

Изобретает для забав,

Для роскоши, для неги модной, -

Все украшало кабинет

Философа в осьмнадцать лет.

Здесь мысленно надо уточнить: кабинет уже в 18 лет, то есть это относится к более раннему времени, чем зима 1819 года. Скорее всего, это зарисовка именно года 1815-16-го: голодный Париж дает ассоциацию с поражением Наполеона и захватом французской столицы в 1814 году (в скобках заметим, что отнести обустройство кабинета на французский лад к роковому 1812-му году, как делают Набоков и Лотман, нельзя и в силу хронологического развития, и в силу исторической несогласованности).

Неверно и представление исследователей, что Онегину уже в первой главе около 25 лет: это не согласуется с возрастом, указанным после гибели Ленского и – с переломным характером героя в 1819-м году, и даже с таким указанием из первой главы: Онегин приглашен на детский праздник. Пусть на таких балах развлекались не только дети, но все же это упоминание как бы дает попутное указание на еще сравнительно юный возраст героя. По-нашему, в первой главе ему еще только около двадцати лет.

Так описывает Пушкин петербургскую жизнь героя в зиму 1819-20-го года: кстати, тогда зима наступила сравнительно рано, поэтому и так продолжительны развлечения Онегина – до наступления сплина: тот же Набоков, видимо, из месяцеслова почерпнул, что Нева замерзла уже в середине октября. Точнее, календарь того года укажет 26 октября (сравним: в близком 1822-м Нева стала только 9 декабря).

Словом, Пушкин замечательно точен: в эту долгую зиму Онегин и успел в последний раз отдаться светским развлечениям, и погрузиться в глубокое разочарование. Заметим, что для Онегина вообще зима – самое тяжкое время, время глухой тоски и непоправимых поступков; таким будет он и в последней главе романа: зимовал он, как сурок; однако в тоске не умер, не сошел с ума…

Да, двадцать пять лет дают герою в первой главе только потому, что представляется какое-то молниеносное движение событий к смерти Ленского: дуэль будто бы произошла через год… Это неправдоподобно и объясняется только лишь желанием приблизить конец романа к декабристскому восстанию. Все не так! Слишком много событий помещено в этот временной промежуток – между зимой 1819-го и дуэлью.

Вернемся к событиям первой главы. Завязавшаяся дружба Онегина и лирического героя, "Пушкина", была нарушена скорой разлукой:

Онегин был готов со мною

Увидеть чуждые страны;

Но скоро были мы судьбою

На долгий срок разведены.

Отец его тогда скончался.

Перед Онегиным собрался

Заимодавцев жадный полк…

И лирический герой покидает Петербург один. Это событие принято отождествлять с отъездом Пушкина в южную ссылку. Что вполне справедливо, однако нельзя излишне буквально сближать даты реальной биографии Александра Сергеевича и его романного двойника. Если Пушкин покидает столицу 6 мая 1820 года, то в романе это происходит, очевидно, летом, и уже весьма поздним, после периода белых ночей, когда вместе с Онегиным друзья бродили по великому городу:

Как часто летнею порою,

Когда прозрачно и светло

Ночное небо над Невою (…)

Дыханьем ночи благосклонной

Невольно упивались мы!

Стало быть, и поздним летом 1820-го года скончался отец Онегина.

А нужно ли так понимать, что тут же, по крайней мере в то же лето умер и его пресловутый дядя? Нет никакой нужды так сближать эти две смерти.

К смерти дяди Онегин прибывает тоже летом, летя в пыли на почтовых; в имении находит сумрачные дубровы и нивы золотые… Да, картина позднего лета. Но логично отнести это уже к 1821 году: это снимает ненужную поспешность в череде смертей и более соответствует реальным деталям. Ведь даже за несколькими строками об отцовском наследстве стоит целая необходимая процедура. Конечно, Онегин не мог и не похоронить отца, и не соблюсти некие траурные обычаи. Тем более – так мгновенно решить дела по наследству. Скорее всего, с жадным полком заимодавцев требовалось уладить дела не так быстро, ведь и тогда существовал необходимый и строгий срок, когда подавались претензии по наследству – не менее шести месяцев, а в сложных случаях – до полутора лет. Необходимо было наследникам подать и соответствующее объявление в официальных изданиях – посмотрите "Санкт-Петербургские ведомости" или "Московские" за тот период. Так должен был пройти эту волокиту Онегин. А зачем автору романа это описывать детально? Не обязан он это делать, а вот для читателя такое понимать следует.

Страницы: 1, 2