Эпоха великих географических открытий 
Великое плавание Тасмана отодвинуло
предполагаемые границы Южного материка далеко на юг и доказало, что земли,
открытые прежде голландцами, не только не являются его частью, но и близко к
нему не подходят. Название «Австралия» для этих земель, обнаруженных
голландцами, больше не годилось, и их переименовали в Новую Голландию.
Парадоксальным образом в плавании,
столь много значившем для открытия и исследования Австралии, Тасман ни разу не
приблизился к берегам этого континента. Поэтому остался неразрешенным важнейший
вопрос: что же представляет собой сама Новая Голландия – гигантский архипелаг
или единый материк? Для ответа на него была снаряжена новая экспедиция, которой
надлежало исследовать промежутки между двумя уже известными голландцам
участками побережья. Особенно важно было проследить на всем протяжении берега
залива Карпентария, где, как, считалось, мог оказаться пролив на юг, в сторону
земли Ван-Димена. 29 января 1644 г. корабли Тасмана покинули Батавию. Обойдя с
юга Новую Гвинею, Тасман прошел мимо входа в Торресов пролив, не заметив его,
видимо, из-за преграждающего его барьера коралловых рифов. Затем экспедиция
проследовала вдоль материка от полуострова Кейп-Йорк до мыса Северо-Западный,
нанеся на карту около 5500 км побережья. 3500 км из них были открыты самим
Тасманом. Тем самым было доказано, что все земли, открытые здесь голландцами до
Тасмана, являются частями единого материка.
Экспедиции Тасмана, имевшие
огромное географическое значение, оказались убыточными для снарядившей их
Ост-Индской компании. Вторая экспедиция Тасмана оказалась последней. Компания
запретила новые исследовательские экспедиции, и в течение 125 следующих лет к
берегам Австралии не было отправлено ни одного корабля. В инструкции,
присланной Советом директоров компании из Амстердама, говорилось: «Желательно,
чтобы земля эта так и оставалась неведомой и необследованной, дабы не
привлекать внимания иноземцев к путям, пользуясь коими, они могут повредить
интересам компании». В таких условиях таланты Тасмана, выдающегося
мореплавателя, оставались невостребованными до самой его смерти в 1659 г.
После плаваний Тасмана
исследование Австралии окончательно расходится с поисками Неведомой Южной
Земли. Однако свидетельством прежней связи осталось само название «Австралия».
Пока продолжались поиски Неведомой Южной Земли, пятый континент во избежание
путаницы называли Новой Голландией. Ситуация изменилась во второй половине XVIII в., когда плавания Кука доказали, что
Неведомая Южная Земля вообще не существует и, следовательно, о путанице в
названиях говорить не приходится. И тогда по предложению английского
мореплавателя Мэтью Флиндерса в начале XIX в.
Новой Голландии вернули ее старое название – Австралия, «потому что оно
приятнее для уха и соответствует названиям других частей света».
К середине XVII столетия
любознательные и азартные русские поморы, казаки, рыболовы,
охотники-промысловики (их на Севере зовут промышленниками), взяв старт на Белом
море, прошли с запада на восток вдоль всего побережья Ледовитого океана до
реки Колымы. Оставалась «малость» – обогнуть край евразийского материка,
«Северо-восточный Мыс», или, как его называли, «Чукотский Нос», и посмотреть,
что лежит за ним. Море? Земля? Пролив между землями? Наиболее пытливые уже
давно мысленно заглядывали туда, однако отважились шагнуть «за горизонт» лишь в
самом конце первой половины столетия. В путь отправился отряд казаков под
начальством Семена Ивановича Дежнева. Впрочем, по мнению многих авторитетных
отечественных исследователей, главную роль в тех событиях играл отнюдь не он.
История нередко бывает весьма
несправедлива к достойнейшим людям, и это отражается, в частности, на
географической карте. Имя Дежнева увековечено (хотя и с опозданием на два с
лишним века) – в честь него названы и мыс на Чукотке, и ледник на одном из арктических
архипелагов. А вот фамилия истинного руководителя морских походов тех дней, к
сожалению, не появилась на карте до сих пор.
Его звали Федот Алексеевич Попов,
он же - Федот Алексеев, он же – Федот Холмогорец (уроженец села Холмогоры под
Архангельском, родины великого Ломоносова). Был тот Федот личностью
смекалистой, лихой, служил он приказчиком у богатого купца и, сколотив
собственное состояние, задумал «освоить» богатейшие земли на северо-востоке
государства. В его экспедиции принял участие казачий отряд Дежнева – «для
государева ясачного сбору и для государевых великих дел».
Первый поход с реки Колымы на
Чукотку оказался неудачным – тяжелые льды вынудили парусно-гребные суда
вернуться. Но уже в следующем 1648 году объединенный отряд Попова – Дежнева, в
который входили 90 человек, на шести поморских кочах вновь двинулся в путь.
Лишь трем корабликам удалось достичь Чукотского Носа (нынешнего мыса Дежнева),
вскоре один из них тоже пропал. Два уцелевших оказались раскиданы штормом в
разные стороны и больше уже не встретились.
Коч Дежнева, на котором находились
24 человека, долго носило по морю и в конце концов прибило к чукотскому берегу.
Отсюда они совершили труднейший пеший переход к устью реки Анадырь, где очень
скоро девять человек умерли от болезней и голода. А вот коч Федота
Попова, вероятнее всего, достиг Коряцкой земли. Не исключено даже, что его люди
стали самыми первыми русскими, сумевшими добраться до немыслимо далекой по тем
временам Камчатки. Есть основания предполагать, что именно там и погиб славный
Холмогорец, чье имя сохранилось в названии камчатской речки Федотовки.
Семен Дежнев прожил на Анадыре
десять лет. Он соорудил здесь зимовье, ставшее опорной базой для освоения этой
бескрайней, богатой рыбой, зверьем и дичью полярной территории. Затем храбрый
казак доставил в столичную Москву подробное донесение о той поистине
беспримерной экспедиции. В самом деле, люди Попова и Дежнева совершили
географический подвиг, сравнимый с деяниями Колумба или Магеллана, – они
доказали, что Новый Свет не соприкасается с Азией, что это два самостоятельных
континента.
То историческое плавание как бы
завершило открытие русскими всего побережья Северного Ледовитого океана. После
экспедиции 1648 г. на картах должен был появится пролив, соединяющий два
океана, Ледовитый и Тихий. Любопытно, что еще в XVI,
XV и даже XIV
столетиях на многих мировых картах в атом месте обозначался «Анианский пролив»,
однако даже после 1648 г. в его существование поверили далеко не все, включая и
первых лиц государства.
Что ж, понять такое можно: слишком
много явных и скрытых противоречий содержалось в донесениях, челобитных и
прочих «скасках», составленных не очень-то грамотными и искушенными в
географических премудростях первопроходцами. Их «байки» считались вымыслами,
легендами, мифами. Даже сам император Петр Великий не до конца представлял себе
истинные размеры и границы собственных владений на севере и востоке гигантской
державы. Вот почему за несколько месяцев до кончины он повелел снарядить
специальную экспедицию, которая была призвана ответить на «вечный» вопрос: «Где
оная земля сошлась с Америкой?» И в январе 1725 г. передовой отряд экспедиции,
которую стали называть Первой Камчатской, отправился в дорогу, «самую дальнюю и
трудную и прежде никогда не бывалую». Возглавлял поход капитан 1 ранга
российского флота Витус Беринг.
Долгими месяцами,
сливавшимися в годы, добирались его люди на Дальний, воистину Дальний Восток!
Только три с половиной года спустя парусный бот Беринга «Святой Гавриил» взял
курс на север вдоль берегов Камчатки и Чукотки.
Миновав по-прежнему безымянный
пролив между Азией и Америкой, корабль вошел, наконец, в Ледовитый океан.
«Из-за тумана с мокротью» русские моряки не увидели в 1728 г. берегов Нового
Света, однако у Беринга не осталось ни малейшего сомнения: два огромных
материка не соединяются друг с другом. Таким образом была окончательно решена
задача, поставленная покойным Петром I. Уже кончался август, во избежание
гибельной зимовки в высоких широтах нужно было спешить на юг.
Первая Камчатская экспедиция
провела обширные географические наблюдения и чрезвычайно точные для той эпохи
картографические работы. Знаменитый английский кругосветный мореплаватель
Джеймс Кук, побывавший в тех же водах в конце XVIII в., отозвался о них так: «Я
должен воздать справедливую похвалу памяти почтенного капитана Беринга;
наблюдения так точны и положение берегов означено столь правильно, с теми
математическими пособиями, какие он имел, нельзя было сделать ничего лучше.
Широты и долготы его определены так верно, что надобно сему удивляться».
Тогда-то Кук и предложил звать легендарный пролив именем Витуса Беринга.
Сразу же по окончании первой
экспедиции моряк-исследователь начал вынашивать планы второй, куда более
масштабной. В намерения Беринга входило положить на карту все арктические и
дальневосточные берега России, изучить их природу и природу омывающих их морей.
Вторая Камчатская, проходившая в 1733 – 1743 гг., вошла в отечественную и
мировую историю как Великая Северная экспедиция. В ней работали тысячи людей,
на протяжении многих лет несколько ее отрядов действовали каждый на своем,
громадном по протяженности, участке: между Северной Двиной и Обью, между Обью и
Енисеем, Енисеем и Хатангой, Хатангой и Леной, Леной и Колымой – и далее, до
Берингова пролива и Анадыря на Чукотке, вплоть до тихоокеанских островов и
Камчатки!
Громоздкое и тяжелое оборудование,
снаряжение, припасы экспедиция доставляла из Центральной России на ее далекие и
суровые окраины, и, естественно, не с помощью самолетов-вертолетов или поездов,
или хотя бы грузовых машин, а на крестьянских подводах и деревянных,
судёнышках, но чаще – на плечах рядовых участников. Это продолжалось год за
годом, как год за годом велись исследовательские работы в Заполярье.
Под парусами и на веслах,
на небольших морских судах и обыкновенных гребных шлюпках, на оленьих и
собачьих упряжках, в забитых льдами прибрежных водах и на пустынных тундровых
берегах участники экспедиции плыли и шли пешком, измеряли морские глубины и
расстояния на местности, искали надежные фарватеры для кораблей, определяли
астрономические координаты опорных пунктов, изучали быт и нравы коренных
обитателей тех краев – малочисленных народностей Севера.
Капитаны, лейтенанты, штурманы,
подштурманы, штурманские ученики, мичманы, лекари, подлекари, боцманы, трубачи,
канониры, писари, барабанщики, конопатчики, плотники, парусных дел мастера,
толмачи-переводчики, рудознатцы-геологи, геодезисты, священники, капралы,
сержанты и, наконец, основа основ той Великой экспедиции, солдаты и матросы –
вот что за люди уходили в полярные широты более двух с половиной столетий
назад. И возглавлял тот исполинский поход капитан-командор русского флота Витус
Беринг.
В течение всех десяти лет Великая
Северная была укрыта непроницаемым покровом секретности. Предприятие было
сугубо военным, «общественность» знать не знала о том, что на краю света, в
гибельном ледяном Заполярье, в котором до того удалось побывать лишь отдельным
безрассудно храбрым путешественникам, идет напряженная изыскательская работа. Когда
же экспедиция, испытав величайшие лишения, понеся многочисленные потери,
закончилась, – словно какие-то дьявольские силы вторглись в ее судьбу!
Бесследно исчезли, например, важнейшие результаты наблюдений, уцелели только
дубликаты морских карт, копии подробных почасовых записей, ведшихся на судах, а
сами бортовые журналы сгорели при пожаре тобольского архива в 1787 г.
Мы почти не знаем имен участников
той экспедиции, хотя архивы сохранили списки личного состава. Никто из них не
получил за труды и старания ни одной награды, даже доблестные
офицеры-гидрографы, признанный цвет нации во все времена! В 1743 г.
деятельность Великой Северной была прекращена, фамилии, судьбы, свершения тысяч
людей надолго канули в безвестность.
Безмолвная географическая карта запечатлела
для потомков очень и очень немногие имена: двоюродные братья-офицеры Дмитрий и
Харитон Лаптевы, штурманы Семен Челюскин, Дмитрий Стерлегов, Степан Малыгин,
Алексей Скуратов, лейтенант Дмитрий Овцын и Василий Прончищев.
Сам капитан-командор не дожил до
завершения работ экспедиции. Летом 1741 г. на пакетботе «Святой Петр» он
отправился в свой последний рейс на север из Авачинской бухты на Камчатке.
Другим кораблем, «Святым Павлом», командовал многолетний помощник Беринга
«капитан полковничьего ранга» Алексей Ильич Чириков. Через две недели суда
потеряли друг друга в тумане. Проплутав в океане до октября, пережив гибель
половины экипажа от острейшей нехватки пресной воды и всевозможных напастей,
Чириков сумел все-таки вернуться на Камчатку. А вот «Святой Петр» в том году в
Авачинскую бухту так и не пришел.
Корабль побывал в водах, омывающих
берега Северной Америки, русские моряки открыли здесь скопления небольших
островков, обследовали их, нанесли на карту, установили дружеские отношения с
местными алеутами. Но потом «Святой Петр» попал в жесточайший шторм,
продолжавшийся несколько недель, на борту началась повальная цинга. В ноябре
корабль приблизился к неизвестному берегу, при этом он получил серьезные
повреждения. Многим казалось, что они, слава Богу, достигли Камчатки (сколько
же нужно было пережить, чтобы даже Камчатку середины XVIII в. считать
желанной!); однако вскоре выяснилось, что моряки ступили на берег одного из
островов пустынного безымянного архипелага.
Здесь и нашел свою могилу капитан-командор.
После того как в декабре 1741 г., прожив 60 лет, он умер «от голода, жажды,
неудобств, печали и скорби», остров стали именовать островом Беринга, а весь
архипелаг Командорскими островами. Проведя тяжелую зиму в вырытых на берегу
землянках, потеряв многих товарищей, построив из остатков корабля маленькое
суденышко, в августе следующего 1742 года осиротевшая экспедиция добралась до
Петропавловска на Камчатке. На родину, в Россию, возвратились 46 человек из 77,
начинавших плавание на «Святом Петре».
«На краю нашей планеты
лежит, как спящая принцесса, земля, закованная в голубое. Зловещая и
прекрасная, она лежит в своей морозной дремоте, в складках мантии снега,
светящегося аметистами и изумрудами льдов. Она спит в переливах ледяных гало
Луны и Солнца, и ее горизонты окрашены розовыми, голубыми, золотыми и зелеными
тонами пастели... Такова Антарктида – материк, по площади почти равный Южной
Америке, внутренние области которого нам известны фактически меньше, чем освещенная
сторона Луны».
Это – не отрывок из популярной
статьи; так написал в 1947 г. американский исследователь Антарктиды Ричард
Бэрд. В то время ученые только приступали к систематическому изучению шестого
материка – самой загадочной и суровой области земного шара.
Много лет исследователи разных
стран приносили в жертву Антарктиде свои силы и даже жизни.
На одном из антарктических
островов, откуда начал свой трагический путь к Южному полюсу Роберт Скотт, в
память о нем и его погибших друзьях был поставлен памятник – простой деревянный
крест. На почерневшем от времени дереве до сих пор отчетливо видны слова:
"Бороться и искать, найти и не сдаваться". Вся история изучения и
освоения высоких широт прошла именно под этим девизом.
Открытие Антарктиды датируется 1820
г. - окончательное, достоверное открытие. Ранее были лишь предположения о ее
существовании. Предполагают, первыми с ледяными просторами Антарктики
познакомились древние жители островов Новой Зеландии, предки современных
полинезийцев – маори.
Еще ближе к открытию был Джеймс
Кук, развенчавший миф о пресловутой «Неведомой Южной Земле». Он дальше других
проник в антарктические воды. Но и Кук вынужден был ограничиться лишь
предположением: «Я не стану отрицать, что близ полюса может находиться
континент или значительная земля. Напротив, я убежден, что такая земля есть, и
возможно, что мы видели часть ее. Великие холода, огромное число ледяных
островов и плавающих льдов – все это доказывает, что земля на юге должна
быть...» Он даже написал специальный трактат «Доводы в пользу существования
земли близ Южного полюса». В 1774 г. он достиг рекордной широты 71010’.
Кук сказал: «…ни один человек никогда не решится на большее, чем сделал я…
Земли, что могут находиться на юге, никогда не будут исследованы». Но заявление
это оказалось излишне самоуверенным.
Но, видимо, всегда и везде
соблюдается «железное» правило: всему свое время. На «часах» истории Антарктиды
оно пробило спустя 40 с небольшим лет после странствий Кука. Русским
мореплавателям выпала честь начать новый отсчет времени. Два имени раз и
навсегда вписываются в историю великих географических открытий: Фаддей
Фаддеевич Беллинсгаузен и Михаил Петрович Лазарев.
Судьба свела Беллинсгаузена и
Лазарева в 1819 г. Морское министерство запланировало экспедицию в высокие
широты Южного полушария. Двум хорошо оборудованным кораблям предстояло
совершить нелегкое путешествие. Одним из них, «Востоком», командовал
Беллинсгаузен, на другом, «Мирном», начальствовал Лазарев. Много десятилетий
спустя в честь этих кораблей будут названы первые советские антарктические
станции.
На календаре – 16 июля 1819 г. В
этот день экспедиция отправляется в плавание. Цель ее формулируется кратко:
открытия «в возможной близости Антарктического полюса». Предписывается
мореплавателям исследовать Южную Георгию и Сандвичевы острова (открытые в свое
время Буком) и «продолжать свои изыскания до отдаленной широты, какой только
можно достигнуть», употребляя «всевозможное старание и величайшее усилие для
достижения сколь можно ближе к полюсу, отыскивая неизвестные земли».
Возвышенным «штилем» написана инструкция, но никому пока не ведомо, как ее
удастся реализовать на деле. «Госпожа удача» сопутствует, однако, «Востоку» и
«Мирному». Подробно описан остров Южная Георгия; показано, что Земля Сандвича –
не один остров, а целый архипелаг: самый большой остров архипелага
Беллинсгаузен назовет островом Кука. Первые наставления инструкции выполнены.
Уже видны на горизонте бесконечные
ледяные просторы; вдоль их кромки продолжают путь корабли с запада на восток.
27 января 1820 г. они пересекают Южный полярный круг и на следующий день
подходят вплотную к ледяному барьеру антарктического материка. Только через сто
с лишним лет снова посетят эти места норвежские исследователи Антарктиды: они
назовут их Берегом Принцессы Марты. Беллинсгаузен же в своем дневнике 28 января
записывает: «Продолжая путь на юг, в полдень в широте 69021'28",
долготе 2014'50" мы встретили льды, которые представлялись нам
сквозь шедший снег в виде белых облаков». Пройдя еще 2 мили к юго-востоку, пишет
Беллинсгаузен, удалось наблюдать «сплошные льды», «ледяное поле, усеянное
буграми».
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6
|
|
