Реферат: Славянская мифология
Реферат: Славянская мифология
Истоки славянской мифологии
Славянская
мифология, совокупность мифологических представлений древних славян (праславян)
времени их единства (до конца 1-го тысячелетия н. э.)
По мере расселения славян с
праславянской территории (между Вислой и Днепром, прежде всего из области Карпат)
по Центральной и Восточной Европе от Эльбы (Лабы) до Днепра и от Южных берегов
Балтийского моря до севера Балканского полуострова происходило разделение
славянской мифологии и обособление местных вариантов, долго сохранявших
основные характеристики общеславянской мифологии.
Собственно славянские
мифологические тексты не сохранились: религиозно-мифологическая целостность язычества
была разрушена в период христианизации славян. Возможна лишь реконструкция
основных элементов славянской мифологии на базе вторичных письменных,
фольклорных и вещественных источников. Главный источник сведений по
раннеславянской мифологии — средневековые хроники, анналы, написанные
посторонними наблюдателями на немецком или латинском языках и славянскими
авторами (мифология польских и чешских племен), поучения против язычества
("Слова") и летописи. Ценные сведения содержатся в сочинениях византийских
писателей (начиная с Прокопия, 6 в.) и географических описаниях средневековых
арабских и европейских авторов. Обширный материал по славянской мифологии дают
позднейшие фольклорные и этнографические собрания, а так же языковые данные
(отдельные мотивы, мифологические персонажи и предметы). Все эти данные
относятся в основном к эпохам, следовавшим за праславянской, и содержат лишь
отдельные фрагменты общеславянской мифологии. Хронологически совпадают с
праславянским периодом данные археологии по ритуалам, святилищам (храмы
балтийских славян в Арконе, Перыне под Новгородом и др.), отдельные изображения
(Збручский идол и д.р.).
Особого рода источник для
реконструкции славянских мифов — сравнительно-историческое сопоставление с
другими индоевропейскими мифологическими системами, в первую очередь с
мифологией балтийских племен, отличающихся особой архаичностью. Это
сопоставление позволяет выявить индоевропейские истоки славянской мифологии и
целого ряда ее персонажей с их именами и атрибутами, в том числе основного мифа
славянской мифологии о поединке бога грозы с его демоническим противником.
Индоевропейские параллели позволяют отделить архаические элементы от позднейших
инноваций, влияний иранской, германской и других евразийских мифологий, позднее
— христианства, заметно изменивших славянскую мифологию.
Уровни славянской мифологии
По функциям мифологических
персонажей, по характеру их связей с коллективом, по степени индивидуализированного
воплощения, по особенностям их временных характеристик и по степени их
актуальности для человека внутри славянской мифологии можно выделить несколько
уровней.
Высший уровень характеризуется наиболее обобщенным
типом функций богов (ритуально-юридическая, военная, хозяйственно-природная),
их связью с официальным культом (вплоть до раннегосударственных пантеонов). К
высшему уровню славянской мифологии относились два праславянских божества, чьи
имена достоверно реконструируются как Perunъ (Перун) и Velesъ (Велес), а так же
увязываемый с ними женский персонаж, праславянское имя которого остается
неясным. Эти божества воплощают военную и хозяйственно-природную функции. Они
связаны между собой как участники грозового мифа: бог грозы Перун, обитающий на
небе, на вершине гор, преследует своего змеевидного врага, живущего внизу, на
земле. Причина распри — похищение Велесом скота, людей, а в некоторых вариантах
— жены громовержца. Преследуемый Велес прячется последовательно под деревом, камнем,
обращается в человека, коня, корову. Во время поединка с Велесом Перун расщепляет
дерево, раскалывает камень, мечет стрелы. Победа завершается дождем, приносящим
плодородие. Не исключено, что некоторые из этих мотивов повторяются в связи с
другими божествами, выступающими в других, более поздних пантеонах и под
другими именами (например, Свантовит). Знания о полном составе праславянских
богов высшего уровня весьма ограниченны, хотя есть основания полагать, что они
составляли уже пантеон. Кроме названных богов в него могли входить те божества,
чьи имена известны хотя бы в двух разных славянских традициях. Таковы
древнерусский Сварог (применительно к огню — Сварожич, т.е. сын Сварога),
Zuarasiz у балтийских славян. Другой пример — древнерусский Даждьбог и
южнославянский Дабог. Несколько сложнее дело с названиями типа древнерусских
Ярила и Яровит у балтийских славян, так в основе этих имен — старые эпитеты
соответствующих божеств. Подобные эпитообразные наименования, по-видимому, соотносились
также с богами праславянского пантеона (например, Мать сыра земля и другие
женские божества).
К более низкому уровню
могли относиться божества, связанные с хозяйственными циклами и сезонными обрядами,
а также боги, воплощавшие целостность замкнутых небольших коллективов: Род, Чур
у восточных славян и т.п. Возможно, что к этому уровню относилось и большинство
женских божеств, обнаруживающих близкие связи с коллективом, иногда менее
уподобленных человеку, чем боги высшего уровня.
Элементы следующего уровня
характеризуются наибольшей абстрагированностью функций, что позволяет иногда
рассматривать их как персонификацию членов основных противопоставлений;
например, Доля, Лихо, Правда, Кривда, Смерть, или соответствующих
специализированных функций, например Суд.
С обозначением доли, удачи,
счастья, вероятно, было связано и общеславянское Бог: можно сравнить богатый
(имеющий бога, долю) — убогий (не имеющий бога, долю), в украинском языке —
небог, небога — несчастный, нищий. Слово "Бог" входило в имена различных
божеств — Даждьбог, Чернобог и другие. Славянские данные и свидетельства других
наиболее архаичных индоевропейских мифологий позволяют видеть в этих
наименованиях отражение древнего слоя мифологических представлений праславян.
Многие из этих персонажей выступают в сказочных повествованиях в соответствии
со временем бытования сказки и даже конкретными жизненными ситуациями
(например, Горе-Злосчастье).
С началом мифологизации
исторической традиции связываются герои мифологического эпоса. Они известны
лишь по данным отдельных славянских традиций: таковы генеалогические герои,
например Кий, Щек, Хорив у восточных славян. Тем не менее, и для
праславянской мифологии правдоподобна реконструкция уровня генеалогических
героев. Более древни истоки в персонажах, выступающих как противники этих
героев, например, в чудовищах змееобразной природы, поздними вариантами которых
можно считать Соловья-Разбойника, Рарога-Рарашека. Возможен праславянский
характер мифологического сюжета о князе-оборотне, от рождения наделенным знаком
волшебной власти (сербский эпос о Вуке Огненном Змее и восточнославянский эпос
о Всеславе).
Сказочные персонажи —
по-видимому, участники ритуала в их мифологизированном обличье и предводители
тех классов существ, которые сами принадлежат к низшему уровню: таковы
баба-яга, кощей, чудо-юдо, лесной царь, водяной царь, морской царь.
К низшей мифологии
относятся разные классы неиндивидуализированной (часто и не человекообразной)
нечести, духов, животных, связанных со всем мифологическим пространством от
дома до леса, болота и т.п.: домовые, лешие, водяные, русалки, вилы, лихорадки,
мары, моры, кикиморы, судачки у западных славян; из животных — медведь, волк.
Человек в его
мифологизированной ипостаси соотносится со всеми предыдущими уровнями славянской
мифологии, особенно в ритуалах: Полазник, Праславянское понятие души, духа
выделяет человека среди других существ и имеет глубокие индоевропейские корни.
Роль древа мирового в
славянской мифологии.
Универсальным образом,
синтезирующим все описанные выше отношения, является — древо мировое. В
этой функции в славянских фольклорных текстах обычно выступают Вырий, райское
дерево, береза, явор, дуб, сосна, рябина, яблоня. К трем основным частям
мирового дерева приурочены разные животные: к ветвям и вершине — птицы (сокол,
соловей, птицы мифологического характера, например Див), а также солнце
и луна; к стволу — пчелы, к корням — такие животные, как змеи и бобры. Все
дерево в целом может сопоставляться с человеком, особенно с женщиной: часто
изображалось дерево либо женщина между двумя всадниками, птицами на русских
вышивках. С помощью мирового дерева моделируется тройная вертикальная структура
мира — три царства: небо земля и преисподняя, четверичная горизонтальная
структура (север, запад, юг, восток), жизнь и смерть (зеленое, цветущее дерево
и сухое дерево в календарных обрядах).
Система
противопоставлений в славянской мифологии
Мир описывался системой
основных двоичных противопоставлений, определяющих пространственные, временные,
социальные характеристики. Дуалистический принцип противопоставления
благоприятного — неблагоприятного для коллектива реализовывался иногда в
мифологических персонажах, найденных положительными или отрицательными
функциями, или в олицетворенных членах оппозиции. Таковы: счастье (доля) — несчастье
(недоля). Праславянское обозначение положительного члена этой оппозиции имело
смысл "хорошая часть (доля)". Ритуал гадания — выбора между долей и
недолей у балтийских славян связан с противопоставлением Белбога и Чернобога
— в славянском фольклоре очень часто встречается персонификация доброй доли
и злой доли, лиха, горя, злосчастия, встречи и не встречи.
Жизнь — смерть. В славянской мифологии божество дарует жизнь,
плодородие, долголетие — такова была жива у восточных славян и Род у восточных
славян. Но божество может приносить и смерть: мотивы убийства связаны в
славянской мифологии с Чернобогом, Перуном, поражающим демонического
противника. Воплощениями болезни и смерти были Новь, Марена, собственно Смерть
как фольклорный персонаж и класс низших мифологических существ: мара, замора,
кикимора. Символы жизни и смерти в славянской мифологии — живая вода и мертвая
вода, древо жизни и спрятанное около него яйцо с кощеевой смертью, море или
болото, куда ссылается смерть или болезни.
Чет — нечет — наиболее абстрактное и формализованное
выражение всей серии противопоставлений, элемент мета описания всей славянской
мифологии. Оно предполагает вычленение благоприятных четных и неблагоприятных
нечетных чисел, например дни недели: четверг связан с Перуном, пятница — с Мокошью.
Целостные числовые структуры в славянской мифологии — троичная (три уровня
мирового дерева, бог Триглав, большая роль числа три и в русском фольклоре),
четвертичная (четырехголовый сбрученский идол, возможное объединение в одно
божество четырех персонажей мифологии балтийских славян — Яровит, Руевит,
Поревит, Поренут), семеричная (семь богов древнерусского пантеона, может быть
древнерусский Симаргл), девятеричная и двенадцатеричная (двенадцать как
завершение ряда 3 — 4 — 7). Несчастливые нечетные числа, половина, дефектность
характеризуют отрицательные понятия и персонажи, например число "13",
лихо одноглазое.
Противоположение правый —
левый лежит в основе древнего мифологизированного права (право, правда,
справедливость, правильный), гаданий, примет и отражено в персонифицированных
разах Правды на небе и Кривда на земле.
Противопоставление мужской —
женский соотносится с оппозицией правый — левый в свадебных и похоронных
ритуалах (где женщины сидят слева от мужчин). Существенно различие мужских и
женских мифологических персонажей по функциям, значимости и количеству:
малочисленность женских персонажей в пантеоне, соотношение типа Див — дивы, Род
— рожаницы, Суд — суденицы. Особенно значительна роль женского начала в магии,
колдовстве.
Оппозиция верх — низ в
космическом плане трактуется как противопоставление неба и земли, вершины и корней
мирового дерева, разных царств, воплощаемых Триглавом, в ритуальном плане
реализуется в расположении святилищ Перуна на холме и Велеса в низине.
Противопоставление небо —
земля (подземное царство) воплощено в приурочении божества к небу, человека
к земле. Представления об "отмыкании" неба и земли святым Юрием,
богородицей, жаворонком или другим персонажем, создающем благоприятный контакт
между небом и землей, связаны у славян с началом весны. Мать сыра земля —
постоянный эпитет высшего женского божества. В преисподней пребывают существа,
связанные со смертью (например, русалочки-земляночки), и сами покойники.
Противопоставления юг —
север, восток — запад в космическом плане описывают пространственную структуру
по отношению к солнцу, в ритуальном плане — структуру святилищ, ориентированных
по сторонам света, и правила поведения в обрядах также четыре
мифологизированных ветра, соотнесенных со сторонами света.
В противопоставлении суша —
море особое значение имеет море — место пребывание многочисленных отрицательных,
преимущественно женских персонажей; жилище смерти, болезней, куда их отсылают в
заговорах. Его воплощения — море, океан-море, морской царь и его двенадцать
дочерей, двенадцать лихорадок. Положительный аспект воплощается в мотивах
прихода весны и солнца из-за моря. На указанное противопоставление наслаивается
другое: сухой — мокрый (можно сравнить Илья Сухой и Мокрый, Никола Сухой и
Мокрый, сочетание этих признаков в Перуне, боге молнии — огня и дождя).
Противопоставление огонь —
влага воплощаются в мотивах противоборства этих стихий и в таких персонажах,
как Огненный Змей ( в русских былинах о Волхве Всеславовиче, в сказках и
заговорах, в сербском эпосе о Змее Огненном Волке ), Огненная птица (сказочная
жар-птица, словацкая "птица-огневик", птица Страх — Рах в русских
заговорах с ее иссушающими вихрями), Огненная Мария (связана с Громовитым Ильей
в сербских и болгарских песнях, противопоставлена Марии Макрине (от "мокрый")).
Особую роль играет "живой огонь" в многочисленных ритуалах, обряды
сожжения, возжигания костра и обряды вызывания дождя (пеперуда, додола — у
южных славян), культ колодцев. Огонь и вода соединяются в образах Перуна,
Купала, огненной реки.
Мифологическими воплощениями
противопоставления день — ночь являются ночницы, полуночницы и полу
денницы, Зори — утренняя, полуденная, вечерняя, полуночная. Конь Свантовита днем
белый, ночью — забрызганный грязью.
В противопоставлении весна —
зима особое значения имеет Весна, связанная с мифологическими персонажами,
воплощающими плодородие, — Ярилой, Костромой, Мореной, а также с
обрядами похорон зимы и отмыкании весны, с растительными и зооморфными
символами.
Противопоставление солнце-луна
воплощается в мифологическом мотиве брачных отношений солнца и Месяца.
Солнечные божества — Сварог, Даждьбог, Хорс (один из наиболее
древних общеславянских образов колеса-солнца).
Противопоставление белый —
черный известно и в других вариантах: светлый — темный, красный — черный.
Его воплощение в пантеоне — Белбог и Чернобог; в гаданиях, ритуалах, приметах
белый цвет соотносится с положительным началом, черный — с отрицательным (можно
сравнить с белой и черной магией).
Противопоставление близкий —
далекий в славянской мифологии указывает на структуру пространства и времени:
в русских сказках часто допускаются сравнения "свой дом" —
"тридевятое царство", образы дороги, моста, дали, давние и новые
времена.
Дом — лес — конкретный вариант противопоставления близкий
— далекий и реализация оппозиции свой — чужой воплощаются в образах человека и
зверя, домового и других духов, связанных с различными частями дома и двора,
лешего...
Противопоставление старый —
молодой подчеркивает различие между зрелостью, максимумом производительных
сил и дряхлостью — можно сравнить с мифологической парой: юноши и старика с
плешью в весенних и осенних обрядах, Бадняка и Божича. Особую роль в славянской
мифологии играли образы старухи — ведьмы типа бабы яги и плешивого старика,
деда... С противопоставлением старый — молодой связаны оппозиция предки —
потомки и ритуалы поминовения предков, "дедов", а также оппозиции
старший — младший, главный — неглавный.
Противопоставления священный
— мирской отличает сферу сакрального, наделенную особой силой, от сферы
бытовой профанической, лишенной этой силы. Описанный набор элементов славянской
мифологии может реализовываться в текстах разного рода — эпосе, сказках,
заговорах, отдельных речениях, относящихся к приметам, проклятиям. Такие обряды
как хождение с козой, гонение змей, заклание Ильинского быка, коровья смерть,
сожжение скота, завивание бороды (Велесу, Николе или Илье), вызывание дождя,
окликание звезды, Юрьевские и Купальские праздники, позволяют восстановить
многие мифологические мотивы и установить связь мифов с обрядами, в которых
также реализуются эти мотивы.
Праславянские
праздники в славянской мифологии
Для праславянского периода
восстанавливаются многочисленные празднества, в частности карнавального типа,
связанные с определенными сезонами и поминанием мертвых. Совпадение ряда
характерных деталей (участие ряженых, фарсовые похороны) наряду с
типологическим объяснением делает возможным (в соответствии с гипотезой В.
Пизани) возведение этих славянских празднеств к календарным обрядам ряженья, реконструируемых
для обще индоевропейского периода Ж. Дюмезелем. Уже раннесредневековые
латинские источники описывают фарсовые обряды (в том числе и поминальные) как у
западных славян, так и южных (в 13 веке Димитрий Болгарский описывает русалии и
производимые по их случаю театрализованные действа и танцы, характеризуемые как
непристойные). В неофициальной народной культуре эти обряды сохраняются до
19-20 веков во всех славянских традициях: смеховые похороны мифологических
существ типа Костромы, Масленицы, Ярилы, Мары и т. д. у восточных славян (где в
сезонных обрядах участвуют и зооморфные символы типа "коровьей смерти
"), у чехов (обряд umrlec, моравские весенние обряды на Смертной неделе,
когда выносилось чучело Smertna nedela с исполнением песен, дословно
совпадающих с восточнославянской), у болгар (русалии, Герман, и т. д.).
Мифологическая система
Позднепраславянская
мифологическая система эпохи раннегосударственных образований наиболее полно
представлена восточнославянской мифологией и мифологией балтийских славян.
Восточнославянская
мифологическая система
Ранние сведения о
восточнославянской мифологии восходят к летописным источникам. Согласно
"Повести временных лет", князь Владимир Святославович совершил
попытку создать в 980 году общегосударственный пантеон в Киеве, на холме вне
княжеского теремного двора были поставлены идолы богов Перуна, Хорса,
Даждьбога, Стрибога, Симаргла и Мокоши. Главными божествами пантеона были
громовержец Перун и "скотий бог" Велес, противостоявшие друг другу
топографически (идол Перуна на холме, идол Велеса — внизу, возможно, на
киевском Подоле), вероятно, по социальной функции (Перун — бог княжеской дружины,
Велес — всей остальной Руси). Единственный женский персонаж киевского пантеона
— Мокошь — связан с характерными женскими занятиями (особенно с прядением).
Другие боги этого пантеона известны меньше, но все они имеют отношение к
наиболее общим природным функциям: Стрибог, видимо, был связан с ветрами,
Даждьбог и Хорс — с солнцем, Сварог — с огнем. Менее ясен последний бог
пантеона Симаргл: некоторые исследователи считают этот персонаж заимствованным
из иранской мифологии, другие трактуют его как персонаж, объединяющий все семь
богов пантеона. Связи между богами внутри пантеона и их иерархия выявляются при
анализе закономерности перечисления богов в летописных списках: обнаруживаются
связи Перуна с Велесом, Стрибога с Даждьбогом и Сварогом, периферийное место
Симаргла или Мокоши. Принятие Владимиром христианства в 988 повлекло за собой
уничтожение идолов и запрет язычества на Руси и его обрядов. Тем не менее,
языческие пережитки сохранились. Помимо богов, входивших в пантеон, известны и
другие мифологические персонажи, о которых обычно сообщают более поздние
источники. Одни из них тесно связаны с семейно-родовым культом (Род) или с
сезонными обрядами (Ярила, Купала, Кострома), другие известны из менее надежных
источников (Троян, Переплут), третьи вообще являются созданиями так называемой
"кабинетной мифологии".
Страницы: 1, 2
|
|