 |
|
|||
 |
|||||||||||||||||||||||||||||||
Меню |
|||||||||||||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
На основе этой схемы Владимир Соловьев в работе "Чтения о богочеловечестве" (1880) изложил свои метафизические взгляды, предваряющие более поздние его воззрения. По мысли Соловьева, мир есть проявление божественной воли, где все воплощает собой ту или иную идею Бога. И несовершенство мира в том, что каждая сущность (идея), получившая от Бога бытие, не обладает его всеединой волей, а только волей собственной. Таким образом, все эти сущности есть отдельные души. В идеале же они должны соединиться и стать Софией – мировой душой, которая тоже является божественной ипостасью, конечным выражением Бога. "...Стремление божественного начала к воплощению идеи, – пишет философ, – делается его стремлением к соединению с мировой душою, как обладающею материалом для такого воплощения, и, в свою очередь, стремление мировой души к реализации единства в ее материальных элементах становится стремлением к божественному началу, как содержащему абсолютную форму (время и пространство. – О.С.) для этого единства" [1]. Таким образом, Соловьев называет три ипостаси Бога – дух как абсолютная потенция, идея (Логос, или Слово) и душа. В соответствии с этим понимается и христианский символ Троицы: Бог-отец – безличная божественная воля, Бог-сын – ее выражение и Святой Дух – мировая душа. Каково же место и значение человека в этой системе? "В человеке, – пишет Соловьев, – мировая душа впервые внутренне соединяется с божественным Логосом в сознании как чистой форме всеединства. ...Все остальные существа... имеют в себе лишь одно начало природное, материальное, божественная же идея есть для них лишь... внешняя форма бытия, которой они подлежат по естественной необходимости, но которую... не сознают..." [2] Итак, человек, по В.С. Соловьеву, – венец мироздания, а значит с появлением человека развитие мироздания неразрывно связано с человеческой историей. И ее смысл, по мнению философа, заключается в обожествлении человека и человечества. Обожествление отдельно взятого человека Владимир Соловьев описывает с помощью теории познания. В человеческом познании он также видит три составляющие – волю, представление и чувство. Человеческое сознание, согласно его построениям, обладает некой безличной волей, силой, направленной на представление о любом предмете, а эмоциональная реакция на это представление есть чувство. Все три этапа – одновременные процессы, все три понятия неразрывны в реальном мышлении. Свою гносеологию Соловьев назвал органической логикой и подробно изложил ее в уже упомянутой работе "Философские начала цельного знания" [3]. Органической эта логика названа им потому, что все звенья в цепи рассуждения имеют в своей основе именно волю как жизненное начало. И воля эта всеедина. Человеческая воля – часть общей божественной воли, которую Соловьев еще именует положительным ничто. Таким образом, все человеческое бытие, трактуемое с помощью названных трех понятий, есть воплощение Бога, или истинно-сущего. Что касается обожествления на метафизическом уровне, т.е. на уровне всего человечества, то, по мысли Соловьева, оно не может произойти в одном акте божественного творчества. Непременным условием обожествления материи является свобода, а само соединение божественного и материального происходит следующим образом [4]. Согласно теории развития В.С. Соловьева, можно выделить три основные этапа развития любого организма: его зачаток, в котором все органы и качества в начале не выражены и слишком подавлены единством; их обособление, доходящее до отрицания целого; а затем – сознательное воссоединение, поскольку вне целого существование развитых уже форм невозможно и бессмысленно. Иными словами, человек как часть (как отдельный орган) всего мирового организма в ходе абсолютно свободного развития должен, пройдя естественные этапы заблуждения и отрицания своей принадлежности к целому, в конце концов признать свою неотделимость от всего существующего на свете и добровольно стать конечным воплощением Бога, т.е. слиться с его душой. И все люди в конечном итоге должны соединиться, как должны соединиться все идеи. В этом, по В.С. Соловьеву, состоит прогресс общества. В соответствии с таким пониманием мыслитель намечает основные этапы человеческой истории. Начальный этап наиболее подробно описан философом в статье "Мифологический процесс в древнем язычестве" (1873) [5]. Первое, к чему обратился человек, была природа. Со временем последовало ее отрицание. К человеку пришло смутное ощущение существования чего-то более совершенного. Но поскольку он не знал еще ничего кроме природы, то ее отрицание означало отрицание всего вообще, безразличие ко всем вещам и явлениям. Единственным выходом было погружение в нирвану – в небытие. Эту стадию ярче всего выразил буддизм.. Выражением следующего этапа человеческой эволюции стала древнегреческая религия, которую наиболее полно описал Платон. Не ограничиваясь, как и в буддизме, реальностью видимых явлений, он считал, что в основе их лежат идеи (греческая культура – это уход от действительности в лицезрение божественных сущностей – идей или атомов, живых элементарных частиц). Человек также несет каждый свою идею. Всякая идея субъективна и в то же время объективна. Положительной стороной древнегреческой религии было осознание того, что за видимым миром лежит мир идей, который всем управляет. Но дальше этого греки не пошли, считали естественным жить в соответствии с этими идеями и признавали все таким, как есть. Ступенью вверх к постижению религиозной истины явился иудаизм. "Если божественное начало, – пишет В.С. Соловьев, – открылось индийскому духу как нирвана, эллинам как идея и идеальный космос, то как личность, как "я"... в иудеях..."[6]. Это был переход к монотеизму, признание за пределами видимой действительности не только мира идей, но и безусловного начала как положительного субъекта или "я". В статье "Еврейство и христианский вопрос" (1884) Соловьев говорит о характерных чертах еврейского духа и их значении. Этими характерными чертами, на его взгляд, являются огромное внимание к личности и стремление к материальному воплощению божественного. Иудеи впервые признали Бога как личность и одновременно отвели большую роль человеческому "я" в Его постижении. Обратная сторона – эгоцентризм отдельной личности или даже эгоцентризм целого народа. Так, например, иудеи из всего человечества лишь себя признали достойными Бога и отвергли Христа из-за его общечеловеческой мессианской идеи. Прежде чем подойти к изложению кульминационного момента человеческой истории по В.С. Соловьеву – рождению христианства – следует добавить, что постепенно, по мысли философа, произошло разделение мира на Восток и Запад (т.е. Восточную и Западную культуры). Восток был хранителем божественного идеала (единства), но без попытки реализовать его в действительность, а Запад же, всегда слишком озабоченный практической деятельностью, сеял рознь. На Востоке "...и в общественной жизни, и в мышлении, и в искусстве все служило божеству, силы же чисто человеческие имели вполне подчиненное и пассивное значение" [7]; восточный человек всегда искал истинного Бога. Сначала в буддизме человек в своем искании пришел "к признанию истинного Божества как чистой, ото всего отрешенной бесконечности" [8]. Индийский гений, признав неконечность земного мира, противопоставил ему сверхсущую истину, хотя еще и в качестве небытия. Затем зендская (древнеиранская) религия в отличии от безличных богов буддизма разделила божества на добрых и злых (Ормузд и Ариман), но борьба между ними не касалась людей. Египетская религия подошла к прославлению жизни и поэтому была обеспокоена поисками вечной жизни, но эта жизнь понималась ею только как материальная (отсюда и бальзамирование трупов), а о нравственном совершенствовании человека в соответствии с высшими идеалами речь не шла [9]. Что касается Запада, то уже эллинская культура была обращена к человеческому началу как основному источнику духовности. Ее поэзия возвеличивала человека, а философия – свободную деятельность человеческого ума. Но греческое искусство только украшало жизнь, не изменяя ее. Реальная жизнь Древней Греции представляла собой постоянные раздоры между городами и внутри самих республик. Платон создавал утопии, Аристотель же приводил в систему и узаконивал существующие формы отношений, в том числе и рабство. "На смену человеку-художнику и человеку-мыслителю должен был прийти человек крепкой воли и практического разума" [10]. И наследницей греческой культуры в дохристианском мире стала культура Древнего Рима. "Человеческая воля (свобода), – писал В.С. Соловьев, – как начало права – вот идея Рима. Закон жизни – в воле человека. Но чтобы быть законом, эта воля должна быть одна..." [11] Поэтому в поисках совершенного человека Запад обоготворил кесаря. Однако свобода, избавленная от внешних стеснений, обернулась безумием, что и показало правление наделенных неограниченной властью римских императоров. С течением времени Запад пришел к выводу, что совершенным человек может быть только в соединении с Богом, а Восток – что совершенное Божество, открывшееся ему лишь в состоянии отрешенности, может обнаружить свое совершенство в совершенном человеке. И такой человек явился. Христианство, пишет Соловьев, как откровение Бога в человеке "есть узел всемирной истории", потому что во Христе нашли себя и Восток, и Запад. С рождением христианства произошло слияние западной и восточной культур. Объединение человечества состоялось как внешне – во всемирной империи, так и внутренне – во вселенской церкви. И затем внешняя сфера жизни (гражданское общество), принимая христианскую веру, поставила себя в зависимость от внутренней – от Церкви. Но идеал Церкви, воплощенный в Богочеловеке, Им одним только и осуществлен был полностью, и исторической задачей Церкви становилось соединение божественного и человеческого начал. Вот тут и проявилось все различие Востока и Запада. Необходимое равновесие божественного и человеческого начал для установления на земле подлинной христианской жизни Востоком было нарушено в сторону одного, Западом – другого. Восток, приняв богочеловечность Христа, не смог понять необходимости осуществления этого идеала во всей Церкви, видел в первую очередь только божественное. Отсюда и такой его интерес к догматике как неподвижному божественному основанию Церкви. В практической же жизни, однако, это основание не только не было реализовано, но возобладавшая с разделением Римской империи в ее восточной части светская власть утверждала совершенно не христианские законы в быту (имеется ввиду прежде всего кодекс Юстиниана, составленный на основе языческого древнеримского права). Этим объясняется и популярность ислама как религии, близкой к христианству в понимании Бога, но не претендующей на уподобление Богу человека. В результате Византия потеряла свою по сути нехристианскую государственность и Восточная церковь, подчинившись османам, стала даже более самостоятельной, чем при императорах. Привязанность Востока к догматике и преданию послужила и одной из причин разделения церквей – неприятию католических обрядов, которые противоречили не столько установленным общехристианским канонам, сколько местным обычаям Восточной кафедры. Следование местным обычаям привело затем и к межнациональной вражде внутри самой этой кафедры. Что касается собственно разрыва Восточной и Западной церквей, то, по В.С. Соловьеву, он не был результатом каких-то мелких разногласий. Главная беда заключалась не в том, что "христианский Восток был слишком созерцателен, а Запад слишком практичен", а в том, что "у них обоих было недостаточно христианской любви" [12] для понимания и принятия друг друга. Что касается Римской церкви, то она в отличие от Востока уж слишком была занята мирскими делами. Конечно, писал Соловьев, для осуществления христианских идеалов Церковь должна была быть деятельной. Ей необходимы были и иерархия, и строгая дисциплина. Но Рим потребовал безусловного подчинения ему местных кафедр, затем государства, всех гражданских властей и в конце концов – каждого христианина. И для достижения этого папство не остановилось ни перед какими средствами. Тройное требование натолкнулось, однако, на тройное сопротивление. Церковный абсолютизм не состоялся из-за отделения Восточной церкви. Против политического господства успешно выступили европейские государства и народы, а нравственное пресечено было протестантизмом. Чтобы понять, в какой степени Владимир Соловьев считал жизнь как Восточной церкви, так и Западной (а также в целом культуры западной и культуры восточной) неправильной, надо остановиться на его теории цельной жизни, в соответствии с которой он рассматривал изучаемые исторические объекты. Как уже было сказано, в отдельном человеке и в человечестве в целом автор различал волю, представление (или знание) и чувство (или душу). Но в "Философских началах цельного знания" он более подробно нарисовал схему, в которую укладывалась его общая теория жизни. Существуют, писал он, три элемента человечества как развивающегося организма: сфера практической деятельности, сфера знания и сфера творчества, в соответствии с вышеуказанными тремя понятиям (так как побудительным началом в сфере практической жизни является воля, в сфере знания – мышление, в сфере творчества – чувство). Цель первой – благо, второй – истина, третьей – красота. И каждая в свою очередь включает по три области:
Соединение всех областей практической деятельности (экономических, политических и духовных отношений) создает свободную теократию, или цельное общество; сферы знания – свободную теософию, или цельное знание; сферы творчества, в идеале – свободную теургию, или цельное творчество. А все вместе и есть цельная жизнь, к которой каждый должен стремиться. Свободная теократия и свободная теургия не могут быть созданы усилиями одного человека, трудом отдельных лиц достигается только цельное знание. Лишь на третьей, абсолютной степени возможно прийти к необходимой цельности жизни. Любая сфера в своей абсолютной степени (т.е. на уровне духовных отношений, теологии или мистики) приведет человека к соединению с Богом. А первые две отражают только какую-то одну ограниченную сторону жизни. Человеческое, материальное начало, которое олицетворяет западная культура в целом, писал В.С. Соловьев, проявилось не только в характере древнеримской и древнегреческой культур, в деятельности Римской церкви, но и в бурном обособлении различных сторон жизни в Западной Европе, начиная со средневековья [13]. Обособление это проходило во всех трех названных сферах – практической, в сфере знания и в сфере творчества. Рассмотрим сначала сферу практической деятельности. Во-первых, здесь с падением Западной Римской Империи Римская церковь оказалась отделенной от государства, т.е. от Восточной Римской Империи. Затем началась борьба папы с германскими племенами, а позднее – с возникшими у них государствами. В результате, государства, враждуя с Римом, создали послушную себе Церковь – протестантскую. Затем последовало отделение от государства его экономической опоры – третьего сословия, в результате чего совершилась Французская революция, произошли другие подобные события и возникла парламентская форма правления. Эти изменения имели место в том числе и по причине движения за индивидуализм как свободное развитие личности, но привели только к "обезличению и опошлению", уничтожив религиозные и рыцарские идеалы прошлого. В итоге единственным идеалом Западного общества сделался капитал. А он принадлежал небольшому классу – буржуа, тогда как труд был уделом рабочих. И социалистические идеалы предполагали, чтобы тот, кто трудится, обладал и капиталом, т.е. чтобы общественные отношениями определялись экономическими. Теория цельной жизни Соловьева показывает, почему ее автор был против. В "Чтениях о богочеловечестве" философ четко сформулировал свою мысль: социализм требует свободы, равенства и братства, но они не могут быть достигнуты на основе экономической свободы, равенства и братства. Ответ на вопрос о цели человеческой жизни лежит вообще не в плоскости практической деятельности, а в сфере религиозной. Страницы: 1, 2
| |
||||||||||||||||||||||||||||||
| © 2010 Все права защищены. | |||||||||||||||||||||||||||||||
