Реферат: Кукольник Нестор Васильевич
Реферат: Кукольник Нестор Васильевич
Поэт
и драматург, род. 8 сентября 1809 г., ум. 8 декабря 1868 г., пятый сын В. Г.
Кукольника. Родился в Петербурге; первоначальное воспитание и образование
получил в Нежине, в гимназии высших наук кн. Безбородки, первым по времени
директором которой был его отец. По смерти отца он в 1822 г. был взят матерью
из гимназии и жил два года в Виленской губернии, а в 1824 г. снова поступил в
нежинскую гимназию, прямо в 4-й класс. Несмотря на эти перерывы в обучении в
гимназии, будущий писатель блестяще прошел гимназический курс; он считался в
гимназии одним из способнейших и даровитейших учеников. Однокашник Гоголя,
Гребенки, Кукольник принимал живое участие в литературных опытах и предприятиях
своих товарищей (журнал «Звезда») и на школьной скамье успел проявить свои
задатки; драматическая фантазия «Торквато Тассо», затеплившаяся страсть к
театру и увлечение музыкой были юношескими, но верными залогами будущей
деятельности Кукольника. Библиотека гимназии, богатая историческими
сочинениями, два-три недурных педагога и компания даровитых товарищей
содействовали основанию прочного фундамента в образовании Н. В. Кукольника: он
вышел из гимназии развитым, начитанным юношей, хорошо знавшим новые языки,
историю, литературу... По окончании гимназии, он около двух лет пробыл в
Вильне, в качестве преподавателя российской словесности в 1-й и 2-й гимназиях и
успел зарекомендовать себя отличным педагогом (отчет Н. Н. Новосильцева). Летом
1831 г. он оставил Вильну и отправился с ректором Виленского университета В. В.
Пеликаном, в качестве чиновника при ректоре университета для письменных дел, в
Петербург. Получив вскоре чин коллежского асессора, Н. В. Кукольник вышел в
отставку; в 1833 г. он вновь поступил на службу в канцелярию военного министра;
с 1837 г. служил в Капитуле орденов; с 1839 по 1843 г. был в отставке, затем
снова поступил в канцелярию военного министра; с 1843 г., в течение четырех
лет, Н. В. Кукольник служил в Петербурге, с 1847 по 1856 г. провел в
командировках. По возвращении в Петербург получил отпуск за границу для
лечения; вернувшись из-за границы, вышел в отставку и навсегда оставил
Петербург. Он переселился в Таганрог, где и умер в 1868 г. —
Общественно-литературная жизнь Кукольника разделяется на четыре периода. Первый
— до приезда в Петербург; второй — с 1832 по 1847 г., период наиболее
продуктивной деятельности Кукольника и наиболее интересный для историка
литературы; третий — с 1847 по 1857 г. — период странствований Кукольника по
России и за границей и, наконец, четвертый — пребывание его в Таганроге. Прибыв
в 1832 г. в Петербург с литературным багажом, в котором находился и «Торквато
Тассо», начатый еще в Нежине, Кукольник скоро выступил в печати. Звучные стихи
только что названной драматической фантазии, в которых чувствовался свежий и
несомненный талант, имели громадный успех и сразу создали Кукольнику славу
поэта. Польщенный ласковым приемом, он в следующем же году выпустил
драматическую фантазию «Джакобо Санназар», а затем и знаменитую драму «Рука
Всевышнего отечество спасла». Последняя пьеса имела успех, превзошедший
ожидания автора. Правда, она не отличалась по своему времени никакими
выдающимися достоинствами ни в литературном, ни в историческом отношениях, но
она окружила имя Кукольника ореолом страстного поэта-патриота. Молодой писатель
понял настроение и вкусы минуты, сумел польстить тогдашнему понятию о
«патриотизме», сорвал шумные аплодисменты и привлек к себе симпатию лиц,
внимание которых считал для себя и выгодным, и полезным.
Кукольника
превозносили, его должны были превозносить, и скоро слава его, — по словам
одного современника (П. А. Инсарского) — была такова, что «трудно представить
для поэта и вообще для литератора славу блестящее той, какой в то время (конец
30-х и начало 40-х годов) пользовался Кукольник. Не говоря о том, что малые
литературные силы льнули к нему, заискивали перед ним, ему посчастливилось
пользоваться симпатиями и дружбой лиц, отменно знаменитых в русском искусстве:
Глинка и К. Брюллов были первыми друзьями поэта, вообще щедро наделенного от
природы. Глинка писал музыку к его произведениям, Брюллов писал с него и его
братьев портреты. В хоре похвал не слышны были некоторые голоса, критиковавшие
его пьесу; несколько экспромтов, и довольно колких, не распространялись далее
литературных кружков. Натура артистическая, Кукольник имел отличный музыкальный
слух, немалые художественные способности и познания и понимание в искусствах.
Отличный собеседник, любитель-музыкант, певец и композитор, общительный
человек, он умел выбирать себе по сердцу друзей и приятелей, и поддерживать
знакомство с нужными ему людьми. В приязненных, близких или просто хороших
отношениях он был чуть ли не с половиной известных лиц Петербурга и Москвы.
Поистине изумительная способность быстро сочинять и писать и сравнительно
высокий гонорар, которым в свое время оплачивались произведения Кукольника,
обеспечивали поэту безбедное существование. Кукольник жил, ни в чем себе не
отказывая, и задавал вечеринки, на которые собиралось многочисленное общество
представителей литературы, искусства и лиц, занимавших видное положение в
сферах, с искусством ничего общего не имевших. Правда, эти шумные сборища, с
обильными возлияниями, во имя литературы и искусства, не имели для последних
сeрьезного значения и «салон» Кукольника пользовался не совсем-то лестной
репутацией. Писатели, более дорожившие своим званием, с Кукольником не
старались сближаться, да ж не сближались — товарищ его по гимназии Гоголь
сторонился его и только за последние свои годы, как видно из неизданного
дневника, бывал несколько раз у своего прежнего однокашника Кукольника. Но
должно отметить, что общение поэта с людьми, посвятившими так или иначе свой
век на служение прекрасному, было для Кукольника не бесполезно. Общество его —
литераторы, артисты, художники — расширяли интересы и усиливали привязанность
его к искусствам, некоторые же материальные средства позволили ему проявить
свой интерес и любовь к русскому искусству на деле. Кукольник на свой страх
предпринял издание дорогих, по тому времени, художественных журналов, которые,
несмотря на краткость своего существования, содействовали подъему в нашей
публике эстетических потребностей и вкусов и составили страницу в истории наших
художественных изданий. С передачей Башуцкому последнего своего периодического
издания и с отъездом из Петербурга (1847 г.), можно сказать, и прекратилась
деятельность Кукольника, как писателя по преимуществу. Служба его к качестве
чиновника при военном министерстве, требовавшая постоянных и продолжительных
разъездов, да и самый характер ее, разобщили Кукольника со столицами и
представителями литературы и искусств. К тому же ему выпало на долю пережить
многих своих славных и знаменитых приятелей, соратников по искусствам...
Разъезжая по югу России по делам службы и принимаясь за перо для разного рода
«реляций», Кукольник лишь изредка набрасывал план или этюд какого-нибудь нового
своего романа или повести, а иногда и драмы. За десятилетний промежуток
странствований из-под пера его вышло немного (сравнительно с предыдущими
годами) вполне законченных произведений. Наши военные действия на юге,
свидетелем которых был Кукольник, не могли не произвести на него впечатления, и
он откликнулся на них в целом ряде произведений, из которых наибольший успех
выпал на долю его драмы «Морской праздник в Севастополе». Продолжительная
служба утомила уже пятидесятилетнего Кукольника; он выхлопотал отпуск за
границу и, пробыв там несколько месяцев, вернулся в Петербург, чтобы подать
прошение об отставке. Переселившись в Таганрог, он скоро стал там в ряды видных
граждан, был избран в гласные городской думы и, говорят, немало потрудился над,
благосостоянием своего города. Изредка напоминал он о себе, как о литераторе;
но он пережил свою литературную славу. Не успело пройти 20 лет литературной
деятельности Кукольника, как ему пришлось убедиться в охлаждении к нему
публики; изданное в 1851 г. собрание сочинений его не имело значительного
успеха. Белинский, еще года за четыре до сего издания давший понять Кукольнику
в одной из своих рецензий, что в собрании сочинений его публика врядли
нуждается, оказался прав. Барон Брамбеус и другие подобные критики не раз
производили Кукольника в гении, сравнивали его с Гете, роднили с Брюлловым и т.
п. Но Белинский заметил: «талант Кукольника не так слаб, чтобы ограничиться
безделками, доставляющими фельетонную известность, и не так силен, чтобы
создать что-нибудь выходящее за черту посредственности». Действительно, если
внимательно приглядеться к произведениям Кукольника, не трудно убедиться, что,
несмотря на все их разнообразие с внешней стороны, они слишком однообразны по
духу, их проникающему, по манере, и положительно скучны и утомительны по
расплывчатости, обилию подробностей и действующих лиц. Драмы его полны
трескучих фраз и дешевых эффектов, в тысяче героев его романов редко встретишь
тип или выдержанный до конца характер; в повестях с сюжетом из времен Петра
Великого — это наиболее удачные произведения Кукольника — мы имеем, строго
говоря, пересказы известных анекдотов, иной раз довольно живые, но неприятные
по одностороннему и поверхностному пониманию автором значений реформ Петра и
его удивительно пристрастному отношению к их сторонникам и противникам; вообще
— в произведениях Нестора Кукольника мало вдохновения, творчества. Отсутствие у
него качеств выдающегося писателя, с одной стороны, с другой — новые веяния в
нашем обществе, нарождение новых идей, которых Кукольник едва ли был
сторонником, наконец, появление в нашей литературе плеяды талантливейших
писателей — все это отодвинуло произведения Кукольника в область забвения. В
1847 году Белинский, подводя итог только что сделанному им обозрению драм и
романов Кукольника, совершенно верно сказал: «все это теперь забыто и всего
этого не разбудишь от вечного сна никакими новыми изданиями». Произведения
Кукольника, написанные им до 1851 г., вошли (за ничтожными исключениями) в 10
т. «Полного собрания сочинений» его (СПб., 1851—1853); затем повести и рассказы
его переизданы (с дополнениями) в 1871 г. в пяти томах «Повести и рассказы Н.
В. Кукольника», (СПб. 1871. в 1886—1888; 1895—1897, 1901). Роскошные издания,
которые предпринимал Кукольник, были следующие: «Художественная Газета»
(1836—1841 гг. — закончил издание А. Струговщиков); «Новогодник» (СПб. 1830
г.), «Сказка за сказкой» в 4-х томах (СПб. 1841—1844); «Дагерротип» (1842 г.);
«Картины русской живописи» (1846 г.); «Иллюстрация» (1845—1847 гг. издание
закончил Башуцкий); кроме того, Кукольник был одним из редакторов «Русского
Вестника», издававшегося С. Глинкой, принимал участие во многих крупных
журналах, газетах и альманахах («Сын Отечества», «Библиот. для Чтения», «Маяк»,
«Русский Вестник», «Русская Беседа», «Репертуар и Пантеон», «Современник»,
«Журнал министерства нар. просвещения», «Русское Слово», «Северная Пчела»,
«Русский Инвалид», «Финский Вестник», «Санкт-Петерб. Ведомости», «Голос»,
«Северн. Почта», «Биржевые Ведомости», «Комета Белы», «Альманах на 1838
г.", «Утренняя Заря» (1839—1843), «Одесский альманах» (1839 г.), «Молодик»
(1843 г.), «Альциона» (1843 г. и др.). Некоторые ироизведения Кукольника пере
ведены на иностранные языки: «Nadinka Fran Ryskan» (Holsingfors 1840); A. P.
Zichontschich (Abo, 1856 г.); см. также «Russische Geschichten horausg. von
Zewald» (1846 г.).
Полный
перечень произведений Кукольника — к книге «Гимнизия высших наук и Лицей кн.
Безбородко», СПб. 1881 г., отд. 2, стр. XLVI — LX. Перечень опубликованных его
писем см. в статье Кубасова — «Кукольник и его письма» («Русская Старина» 1901
г., No 3); Отрывки из дневника его напеч. в «Баяне» за 1888 г., NoNo 9—16.
Рецензии на сочинения Кукольника и отзывы о нем, как о писателе, можно
встретить во всех столичных современных ему журналах и газетах; наиболее
любопытны (и в различных направлениях) — Сенковского (Сочинения т. 8-й),
Белинского («Сочинения» т. 5, 6, 7 и 11), В. К. Кюхельбекера (в «Дневнике») и
Шевырева (в «Москвитянине» 1842, ч. II). Биографические сведения — в
некрологах, помещенных в «Полицейск. Листке Таганрогского Градоначальства» (1868,
No 49), «Русск. Ведомостях» (1868, No 277), в статье Гербеля («Гимназия высш.
наук и Лицей кн. Безбородко» изд. 2-е, СПб., 1881, стр. 403—408); в брошюре А.
И. Шверубовича «Братья Кукольники» (Вильна, 1885), в общих курсах, словарях, и
в воспоминаниях И. И. Панаева (ч. I), Драшусовой («Русский Вестник» 1881 г., No
9), Головачевой-Панаевой, А. В Никитенки; И. А. Арсеньева («Истор. Вестник»
1887 г., No 2-й; см. на эти воспоминания возражение И. Пузыревского — «Как
пишут иногда у нас мемуары», в «Новостях» 1887 г. за март); в «Записках П. А.
Каратыгина», М. И. Глинки и др. Биографическим материалом могут служить отрывки
из дневника и часть обнародованных писем (см. выше). О могиле его см. «Новое
Время» 1899 г. No 8480 (отд. хроники).
|