Реферат: Кооперативное движение в России XIX-XX вв

В России, как уже отмечалось, наибольший вес в этих вопросах имело мнение М. И. Туган-Барановского. Некогда «легальный марксист», в период первой русской революции перешедший на позиции кадетов, крупнейший экономист и историк своего време­ни, он, хотя и разделял в чем-то взгляды Маркса, одновременно выступал и с критикой многих положений марксизма. Он был ак­тивным участником и теоре-гиком кооперативного движения, вы­пускал в начале века журнал «Вестник кооперации». Для нас его мнение важно еще и потому, что, будучи современником Столы­пина, он выражал позицию значительной части российского об­щества.

Прежде всего отметим, что Туган-Барановский выступал реши­тельным сторонником кооперации в деревне: «Для крестьян коо­перация является незаменимым и единственно возможным сред­ством поднятия их экономического благосостояния». Но, ратуя за нее, он предостерегал от крайностей, ограничивая кооперацию рамками, за которыми она превращается в свою противополож­ность. Здесь уместно привести выдержки из его работы «Соци­альные основы кооперации» [181], чтобы показать всю сложность этой проблемы.

«В общем, сельская кооперация значительно повышает произ­водительность крестьянского хозяйства и увеличивает его способ­ность конкурировать с крупным капиталистическим сельским хо­зяйством. Крестьянскому хозяйству, и помимо кооперации, при­сущи известные преимущества сравнительно с капиталистичес­ким; преимущества эти коренятся в одной определенной области сельского хозяйства — в области производства, где, в силу техни­ческих условий, крестьянское производство оказывается значи­тельно более производительным, чем капиталистическое... Поэто­му нужно самым решительным образом отвергнуть идею, будто кооперация ведет к концентрации крестьянского хозяйства и та­ким образом подготовляет почву к социализму. Нет, как бы ни была развита сеть кооперативных организаций, все же в основе ее остается индивидуалшый производитель-крестьянин».

И далее: «...мы не имеем никакого основания предполагать, что крестьянская кооперация мало-помалу захватит и область крес­тьянского производительного труда, не можем думать, что в дальнейшем своем развитии крестьянские кооперативы возьмут на себя и производство земледельческих продуктов, причем крес­тьянин лишился бы самостоятельного хозяйственного предприя­тия, перестал бы самостоятельно обрабатывать свое поле, Которое вместе со всем инвентарем перешло бы крестьянскому кооперати­ву. Жизнь не показывает таких примеров, и ни малейших тенден­ций к такому процессу развития мы пока не наблюдаем. Наобо­рот, факты показывают, что по мере развития кооперации кресть­янин все крепче сидит на своем поле и не обнаруживает ни малей­шей охоты отказаться от своего хозяйственного предприятия и передать его какому-либо кооперативу...

...Итак, стоя на почве фактов, мы должны придти к выводу, что крестьянская кооперация вовсе не заключает в себе тенденции к замене крестьянского хозяйства кооперативным социализмом. Благодаря кооперации, создается новый тип крестьянского хозяй­ства, в котором для индивидуального хозяйства остается только одна область, — сельскохозяйственного труда, все же остальные сельскохозяйственные операции — купли, продажи, получение кредита и переработки с.х. продуктов — исполняются не едино­личными силами с.х. производителя, а коллективной силой орга­низованных в кооперативы производителей».

Показательно, что крупнейший теоретик и практик коопера­тивного движения вообще и крестьянской кооперации в частно­сти выступает категорически против кооперирования непосред­ственно в сфере сельскохозяйственного производства. Он стоит за кооперирование крестьян во имя решения, если так можно выра­зиться, «околопроизводственных» вопросов. Само же сельскохо­зяйственное производство остается уделом крестьянской семьи, неприкосновенным для вторжения извне.

Правоту такого подхода убедительно подтвердили и наш соб­ственный дореволюционный опыт, и блестящие результаты коо­перирования крестьян в странах Западной Европы, где в этот про­цесс было вовлечено практически все, кроме производства. Значе­ние же кооперации, по мнению Туган-Барановского, выходит да­леко за рамки сугубо экономического: «Она воспитывает нового крестьянина, чуждого ограниченного кругозора крестьянина пре­жнего времени, приучает его к самодеятельности и самопомощи, развивает его общественные чувства и приобщает его к умствен­ной культуре».

5. Политический момент на рубеже веков и вопрос кооперации.

Мы столь подробно останавливаемся на различных подходах к кооперации того времени, поскольку в конце XIX —начале XX в. социалистические идеи владели умами большей части русской ин­теллигенции и широко дискутировался вопрос о социалистичес­ком преобразовании жизни крестьян. Многие, прежде всего боль­шевики, отвергали взвешенный подход к кооперации, выступая за полную коллективизацию. С их стороны это было логично, по­скольку их доктрина вообще отвергала частную собственность. Против них выступили революционные деятели иного толка.

В частности, Г. В. Плеханов, освободившись от народнической идеологии и став марксистом, категорически выступал против полного кооперирования сельскохозяйственного производства, считая, что «от общественной обработки полей немногим больше до коммунизма, чем от общественной работы на барщине или от «общественных запашек», вводившихся при царе Николае Павло­виче с помощью штыков и розог».

И уж совсем не принимали самой идеи коллективизации в аг­рарной сфере теоретики анархизма — учения, имевшего значи­тельное число последователей как среди интеллигенции, так и среди мелкобуржуазных слоев.

На большевистском подходе к кооперации остановимся под­робнее, так как ему было суждено утвердиться на долгие годы на российской земле и ввергнуть ее в запустение. Для большевиков согласно их теории кооперация была одним из трех китов наряду с индустриализацией и культурной революцией, на которых осно­вывалась концепция строительства социализма. В. И. Ленин в ста­тье «О кооперации» писал: «Собственно говоря, нам осталось «только» одно: сделать наше население настолько «цивилизован­ным», чтобы оно поняло все выгоды от поголовного участия в ко­операции и наладило это участие. «Только» это. Никакие другие премудрости нам не нужны теперь для того, чтобы перейти к со­циализму. Но для того, чтобы совершить это «только», нужен це­лый переворот, целая полоса культурного развития всей народной массы... А строй цивилизованных кооператоров при обществен­ной собственности на средства производства, при классовой побе­де пролетариата над буржуазией — это есть строй социализма».

При кажущейся близости подходов Ленина и Туган-Барановского к кооперации есть принципиальные расхождения. Туган-Барановский видит в кооперации помимо всего прочего и путь к развитию крестьянина как культурного человека, гражданина, члена общества. Ленин же считает возможным успех в кооперации только после того, как удастся сделать население цивилизован­ным, т. е. предполагается, что пока народная масса к кооперации не готова.

Однако самые существенные расхождения в другом. Туган-Барановский за индивидуальное ведение крестьянского хозяйства, за формирование на селе зажиточных крестьян-собственников, и в этом разделяет позиции Столыпина. В кооперации он видит путь  к повышению эффективности хозяйствования, средство крестьянину в конкурентной борьбе с крупными капиталистичес­кими хозяйствами. Ленин же не оставляет шанса для существования индивидуальных крестьянских хозяйств, руководствуясь как конечной целью построением социализма независимо от тоге, нравится такой социализм крестьянам или нет.

Итак, намеренно огрубляя анализ, чтобы резче, контрастнее высветить позиции противоборствующих сторон, можно прийти к следующим выводам.

В реформе Столыпина достаточно полно сочетаются экономи­ческие и политические цели, тогда как у его противников превали­руют идеологические и политические мотивы. У Столыпина крах общины открывает простор для инициативы, деловой хватки и со­зидательной работы, стимулируя резкий рост производительности труда и объемов продукции в сельском хозяйстве, и одновременно создает условия для мощной поддержки существующего строя со стороны слоя зажиточных крестьян, обеспечивая в государстве со­циальную и политическую стабильность. Большевики же, проводя коллективизацию, поступаются эффективностью сельскохозяй­ственного производства, но зато ликвидируют опасность реставра­ции капитализма, уравнивая всех через колхозы и совхозы.

Столыпин, разрушая общину и тем самым выбивая экономи­ческую и социальную базу из-под вековой общинной психологии, пытается на смену ей сформировать в наиболее активной части аграриев новую психологию — независимого предпринимателя. Его оппоненты, свершив Октябрьскую революцию и взяв курс на сплошную коллективизацию села, реанимирует, как это ни пара­доксально звучит (конечно, на ином уровне), элементы общинных представлений, создавая уже не крестьянский, а колхозно-совхоз­ный «мир».

6. Кооперация на фоне реформ Столыпина.

Рассмотрим вопрос о развитии кооперативного движения в период активного проведения Столыпинской ре­формы. Многие причины, сводившие прежде на нет организатор­скую работу и финансовые вложения земств, в это время уже не оказывали столь отрицательного воздействия. Земства остались верными курсу на кооперирование крестьян, сделав выводы из неудач начального периода. Неплохое представ­ление об этом можно получить на основании постановления Мос­ковского губернского земского собрания, принятого в феврале 1911г.:

«Полного успеха мероприятий по улучшению экономического быта населения можно ожидать только в том случае, когда в осно­ву их будут положены принципы самопомощи и самодеятельности населения, осуществляемые кооперативными организациями раз­ного рода, а потому содействие кооперативным учреждениям дол­жно быть признано одной из самых важных и неотложных задач земства.

Распространение сведений о кооперации, советы и указания по упорядочению и

развитию деятельности существующих коопера­тивных учреждений и по устройству новых и другие обязанности инструкторского характера, независимо от лиц специально при­глашенных, должны быть возложены на земскую агрономическую и кустарную организации.

В видах объединения деятельности кооперативных учрежде­ний, установления живой связи между ними, лучшего выявления нужд и потребности кооперативного дела и способов их удовлет­ворения должны быть созываемы не реже 1 раза в год совещания представителей кооперативных учреждений, уездные — при уезд­ных управах и губернское — при губернской управе» с отнесением потребных на этот предмет расходов на первых порах «а счет под­лежащих земств...

При экономическом отделении губернской земской управы должна быть учреждена должность специалиста по кооперативно­му делу, на обязанности коего лежали бы: составление сводного отчета о деятельности кооперативных учреждений, подготовка ма­териалов к губернскому кооперативному совещанию и участие в уездных совещаниях, исследования и консультации по вопросам кооперации, разработка сети кооперативных учреждений, устрой­ство бесед, чтений и курсов по кооперативному делу...

В видах финансирования кооперативных учреждений, изыска­ния и привлечения необходимых для этой цели средств должны быть учреждены земские кассы мелкого кредита, действующие на банковских основаниях...

Уездные кассы мелкого кредита должны обслуживать нужды только кооперативных учреждений, губернская касса — нужды только уездных касс, а также союзных кооперативных учрежде­ний, имеющих губернский характер...

При земских кассах мелкого кредита желательно учреждение специальных фондов: 1)для выдачи в основные капиталы коопе­ративных учреждений мелкого кредита; 2) для выдачи долгосроч­ных ссуд кооперативам; 3) для выдачи ссуд кооперативным учреж­дениям на ведение ими посреднических операций.

В видах объединения и упорядочения всех вообще операций губернского и уездных земств по отпуску населению в кредит тра­вяных и хлебных семян, земледельческих машин и орудий, кро­вельного Железа, пожарных труб, по выдаче ссуд на пруды и ко­лодцы и прочие, операции эти желательно производить через по­средство земских касс мелкого кредита, за счет специальных средств и на основании правил, устанавливаемых земскими собра­ниями.

...Разрешить управе выдавать в отдельных случаях уездным кас­сам мелкого кредита ссуды каждая по 1000 руб. на образование ос­новных капиталов кооперативных учреждений мелкого кредита.

Таким образом, органы местного самоуправления (каковыми тогда были земства), располагающие властными прерогативами и финансовыми возможностями, объявляют содействие коопера­тивным организациям своей важнейшей задачей. Указываются ве­домства, на которые возлагаются обязанности по распростране­нию информации и ведению консультационной работы в этом направлении; регламентируется даже периодичность проведения со­вещаний представителей кооперации (наверное, и тогда были проблемы с исполнительской дисциплиной).

Мы видим, что еще в царской России в структуры местного са­моуправления включались представители кооперативных учреж­дении.

Вообще в цитируемом документе немало поучительного. Чего стоит, например, положение о выдаче уездным кассам кредитов «на образование основных капиталов». Имея столь мощную под­держку от земств, а также благодаря росту числа самостоятельных хозяев в результате Столыпинской реформы кооперация в России встала на путь быстрого количественного и качественного разви­тия.

В книге С. Маслова  можно найти весьма выразительные данные на сей счет. Количество кооперативов в России к 1914 г. всего составило 32975 из них кредитных кооперативов  13839 , далее шли потребительские 10000, сельскохозяйственных 8576,  ремонтных 500 и 60 прочих. По общему коли­честву кооперативных организаций Россия уступала только Гер­мании. К сожалению, мы не располагаем сравнительными данны­ми за более позднее время, но другие источники утверждают, что за несколько последующих лет Россия вышла на первое место в мире по уровню развития кооперации. Во всяком случае, в 1916г. численность кооперативов достигла уже 47 тыс., в 1918 г. — 50—53 тыс. Потребительские общества среди них составляли более 50 %, кредитные кооперативы — около 30 %. С. Маслов считает, что на 1 января 1917 г. в стране было не менее 10,5 млн. членов кредитной кооперации, а потребительской порядка 3 млн. Вместе с членами семей получается, что около 70 млн. граждан России (примерно 40 % населения) имели отно­шение к кооперации.

Оговоримся, что приведенные цифры касаются кооперации в целом, включая жителей как города, так и деревни. Не располагая точными данными об их соотношении, С. Маелов тем не менее считал, что абсолютное большинство кооператоров были крестья­нами.

По оценкам автора, кредитных кооперативов на селе было 16,5 тыс., сельскохозяйственных товариществ — 2,1 тыс., сельско­хозяйственных обществ — 6,1 тыс., маслодельных артелей — 3 тыс.  Посмотрим, что представляла собой сельская кооперация в ка­кой-нибудь типичной губернии Российской империи.

Перед нами «Обзор агрономических мероприятий в Костромс­кой губернии за 1911—1912 годы» [124], в котором есть интересу­ющие нас сведения. Всего в губернии насчитывалось к началу года 162 кооперативных учреждения, в том числе 88 кредитных и ссу-досберегательных товариществ, 62 сельскохозяйственных обще­ства, 5 молочных артелей, 1 товарищество по сортировке зерна, 6 картофелетерочных товариществ. О темпах развития кооперации можно судить по тому, что в течение года открылось вновь: 35 кредитных товариществ, 10 сельскохозяйственных обществ, 3 мо­лочных артели и 1 картофелетерочное общество.

Представляет интерес информация по отдельным уездам. Так, в Буйском уезде 4 кредитных товарищества было открыто «без участия и ведома земства» (оказывается, возможно было и такое). Три сельскохозяйственные общества Варнавинского уезда уст­роили опытные поля, на которых посеяли овес, пшеницу, клевер, корнеплоды и другие растения перспективных, но недостаточно освоенных сортов. Они же проводили опыты с использованием различных минеральных удобрений. Бельшевское сельскохозяй­ственное общество на участке в 0,5 дес. создало показательный огород и хмельник. Многие общества выписали новые сельскохо­зяйственные машины и орудия.

В Ветлужском уезде велись работы по «организации обще­ственных лавок сбыта и закупки продуктов, организации сельскохозяйственных складов, прокатных и зерноочистительных пунк­тов... опытно-показательных полей, огородов, случных пунктов и других мероприятий, направленных на улучшение хозяйства» [124, с. 32J.

В Костромском уезде, где имелось 45 кооперативов различного профиля, очень развита была кредитная кооперация. «С целью расширения деятельности кооперативов в уезде и снабжения их денежными средствами при уездной управе открыта уездная земс­кая касса мелкого кредита с 6 июня 1911 года. Ссуды выдаются исключительно кооперативным учреждениям уезда. При управе имеется особый инструктор по кооперации, на обязанности коего лежит постоянное руководство и наблюдение за деятельностью кооператива, выяснение кредитоспособности каждого кооперати­ва» [Там же, с. 35].

В Макарьевском уезде в текущем году возникли артели: рогож­ная в деревне Доенкино и ложкарная в деревне Бортное. В селе Шадрине этого же уезда состоялось «...общее собрание сельскохо­зяйственного общества, Ш котором постановлено устроить потре­бительское общество на паях, что имеет весьма большое значение, т. к. капитал сельскохозяйственного общества, как составленный главным образом из земских субсидий, с каждым годом уменьша­ется... В силу чего внесенные паи членами могут заменить со вре­менем земскую субсидию».

Представляет интерес информация о Токаревском обществе Солигалечского уезда; в него вошли 10 человек. Были поставлены цели: проведение опытов по применению минеральных удобре­ний, улучшению лугов, испытанию новых сортов хлебов, внедре­нию прогрессивных технологий обработки почвы и т. д. Общество открыло склад, с которого вело торговлю сельскохозяйственными орудиями, скобяными и бакалейными товарами, предметами до­машнего обихода. Из 800 руб. капитала общества 200 составляли паевые взносы, 200 — безвозвратные пособия, 400 руб. — беспро­центная ссуда.

Дьяконовское общество Юрьевского уезда главное внимание уделяло льноводству: «...устроило льнообдельную станцию с не­фтяным двигателем... поставлена 10-вальная и 3-вальная мялка за­вода Хрущева. Трепальная камера на 10 станков... вентилятор Блекмана... Приход денег в общество за 1911 г. — 3053 р. 76 к., рас­ход — 3020 р. 80 к., имущество — 4789 р. 31 к.» .

Из «Обзора земской агрономической деятельности в Орловс­кой губернии за 1913/1914 год»  мы узнаем, что в то время в губернии было 214 кредитных товариществ, 18 ссудосберегательных товариществ, 20 сельскохозяйственных обществ, 4 сельскохо­зяйственных товарищества, 10 маслодельных артелей, 5 кустарных артелей, 306 потребительских обществ. Оборот кредитных и ссудосберегательных товариществ на начало 1914г. составил около 9 млн. руб., вклады —около 3,5 млн. К кредитно-сберегательным операциям в той или иной мере было привлечено более 209 млн. членов, или 67 % всех крестьянских хозяйств губернии.

Страницы: 1, 2, 3