Реферат: Кавказкие войны - войны XVIII - XIX вв.
Реферат: Кавказкие войны - войны XVIII - XIX вв.
СШ №35
КАВКАЗСКАЯ ВОЙНА
1817 - 1864 гг.
Тарасов
Виктор
10 “Б” класс
Учитель: Клопова Т.Б.
Астрахань
2000
КАВКАЗСКИЕ ВОЙНЫ - войны XVIII - XIX вв. связанные с завоеванием
Кавказа русским царизмом. Понятие Кавказские войны охватывает подавление
царизмом ряда антифеодальных движений кавказских народов, вооружённое
вмешательство России в феодальные междоусобицы на Кавказе, войны России с
претендовавшими на Кавказ Ираном и Турцией … и, наконец, собственно Кавказскую
войну в 1817 - 1864 годах - колониальную войну царизма против горцев Северного
Кавказа, завершившуюся окончательным присоединением Кавказа к России.*
Предыстория Кавказских войн восходит к середине XVI века, когда после падения
Астраханского ханства граница России продвинулась до реки Терек …
Такое определение мы читаем в Большой Исторической Энциклопедии. Начало
войны (период до 1828г.). Систематические военные действия в Кавказской войне
развернулись после окончания наполеоновских войн 1799- 1815 годов. Назначенный
в 1816 г. главнокомандующим на Кавказе генерал А.П.Ермолов перешёл от отдельных
карательных экспедиций к планомерному продвижению вглубь Чечни и Горного
Дагестана. В 1817 - 1818 годах левый фланг кавказских креплёных линий был
перенесён с Терека на реку Сунжа, в среднем течении которой в октябре 1817 года
заложено укрепление Преградный Стан. Это событие явилось первым шагом на пути
дальнейшего продвижения русских войск на Кавказ и фактически положило начало
Кавказской войне. Эта война длилась более сорока пяти лет. Она казалась уже
привычной составной частью русской жизни во времена Лермонтова.
Наиболее понятны географические причины войны: три могучих империи -
Россия, Турция и Персия - претендовали на владычество над Кавказом, бывшем
издревле воротами из Азии в Европу. В начале XIX века Россия отстояла свои
права на Грузию, Армению и Азербайджан в двух войнах с Персией и двух с
Турцией. Восточная Грузия приняла русский протекторат ещё в XVIII веке, а в XIX
добровольно присоединилась к России. Как освободителей приветствовали русских и
в восточной Армении. Народы Северо-Западного Кавказа как бы “автоматически” “отошли”
к России. Как только начались попытки царской администрации навязать вольным
обществам горцев российские законы и обычаи, на Северном Кавказе стало быстро
расти недовольство. Больше всего горцы были возмущены запретами совершать
набеги, которые для большинства из них были средством к существованию. Кроме
того население выступало против мобилизации на строительство многочисленных
крепостей, мостов, дорог. Всё новые и новые налоги истощали и без того
небогатое население. В 1818 году на реке Сунже, на расстоянии одного перехода
вглубь Чечни от казачьей станицы Червлёная, возникла новая крепость - Грозная.
С неё началось планомерное продвижение русских от старой пограничной линии по
Тереку к самому подножию гор. Одна за другой стали вырастать крепости с характерными
названиями: Внезапная, Бурная … До этого названия были другие : Прочный Окоп,
Преградный Стан.
Объявление
Газавата. Правящие круги соперничавших с Россией Англии,
Франции и Австрии встретили Адрианопольский мир с нескрываемой враждебностью. С
их ведома турецкая агентура не прекращала своей диверсионной деятельности на
Кавказе. Еще активнее действовала английская агентура, подстрекавшая горцев к
выступлению против России. В марте 1827 русским главнокомандующим на Кавказе
был назначен генерал И.Ф. Паскевич. С конца 20-х годов Кавказская война
расширяется по своим масштабам из-за возникшего в Чечне и Дагестане движения
горцев под знаменем мюридизма, составной частью которого был газават -
"священная война" против "неверных" (т.е. русских). В основе
этого движения лежало стремление верхушки мусульманского духовенства к созданию
феодально-теократического государства - имамата.
Яркой фигурой этой войны был
Шамиль.**
Шамиль
родился в селении Гимрах около 1797 г., а по другим сведениям около 1799 г., от
аварского узденя Денгау Мохаммеда. Одаренный блестящими природными
способностями, он слушал лучших в Дагестане преподавателей грамматики, логики и
риторики арабского языка и скоро стал считаться выдающимся ученым. Проповеди
Кази-муллы (вернее Гази-Мохаммеда), первого проповедника газавата - священной
войны против русских, увлекли Шамиля, который сделался сначала его учеником, а
потом другом и ярым сторонником. Последователи нового учения, искавшего
спасения души и очищения от грехов путем священной войны за веру против
русских, назывались мюридами.
Когда народ был достаточно
нафанатизирован и возбужден описаниями рая, с его гуриями, и обещанием полной
независимости от каких бы то ни было властей, кроме Аллаха и его шариата
(духовного закона, изложенного в коране), Кази-мулла в течение 1827 - 29 годов
успел увлечь за собой Койсубу, Гумбет, Андию и др. мелкие общества по Аварскому
и Андийскому Койсу, большую часть шамхальства Тарковского, кумыков и Аварии,
кроме ее столицы Хунзаха, где побывали аварские ханы. Рассчитывая, что власть
его только тогда будет прочна в Дагестане, когда он окончательно овладеет
Аварией, центром Дагестана, и ее столицей Хунзахом, Кази-мулла собрал 6000
человек и 4 февраля 1830 г. пошел с ними против ханши Паху-Бике.
12 февраля 1830 г. он
двинулся на штурм Хунзаха, причем одной половиной ополчения командовал
Гамзат-бек, будущий его преемник-имам, а другой - Шамиль, будущий 3-й имам
Дагестана. Штурм был неудачен; Шамиль вместе с Кази-муллой возвратился в Нимры.
Сопровождая своего учителя в его походах, Шамиль в 1832 г. был осажден
русскими, под начальством
барона Розена, в Гимрах. Шамиль успел, хотя и страшно израненный, пробиться и
спастись, тогда как Кази-мулла погиб, весь исколотый штыками. Смерть
последнего, раны, полученные Шамилем во
время осады Гимр, и
господство Гамзат-бека, объявившего себя преемником Кази-муллы и имамом - все
это держало Шамиля на втором плане до смерти Гамзат-бека (7 или 19 сентября
1834 г.), главным сотрудником которого он был,
*- Большая Историческая Энциклопедия (БИЭ) т. 10, М., 1972, с.197
собирая войска, добывая материальные средства и командуя
экспедициями против русских и врагов имама.
Узнав о смерти Гамзат-бека, Шамиль собрал партию самых отчаянных
мюридов, бросился с ними в Новый Гоцатль, захватил там награбленные Гамзатом
богатства и велел убить уцелевшего младшего сына Пару-Бике, единственного
наследника Аварского ханства. Этим убийством Шамиль окончательно устранил
последнее препятствие к распространению власти имама, так как ханы Аварии были
заинтересованы в том, чтобы в Дагестане не было единой сильной власти и потому
действовали в союзе с русскими против Кази-муллы и Гамзат-бека.
25 лет Шамиль властвовал над
горцами Дагестана и Чечни, успешно борясь против огромных сил России. Менее
религиозный, чем Кази-мулла, менее торопливый и опрометчивый, чем Гамзат-бек,
Шамиль обладал военным талантом, большими организаторскими способностями,
выдержкой, настойчивостью, уменьем выбирать время для удара и помощников для
исполнения своих предначертаний. Отличаясь твердой и непреклонной волей, он
умел воодушевлять горцев, умел возбуждать их к самопожертвованию и к
повиновению его власти, что было для них особенно тяжело и непривычно.
Превосходя своих предшественников умом, он, подобно им, не разбирал средств для
достижения своих целей.
Страх за будущее заставил
аварцев сблизиться с русскими: аварский старшина Халил-бек явился в Темир-Хан-Шуру
и просил полковника Клюки фон Клюгенау назначить в Аварию законного правителя,
чтобы она не попала в руки мюридов. Клюгенау двинулся к Гоцатлю. Шамиль,
устроив завалы на левом берегу Аварского Койсу, намеревался действовать русским
во фланг и тыл, но Клюгенау удалось перейти через реку, и Шамиль должен был
отступить внутрь Дагестана, где в это время произошли враждебные столкновения
между претендентами на власть. Положение Шамиля в эти первые годы было очень
затруднительно: ряд поражений, понесенных горцами, поколебал их стремление к
газавату и веру в торжество ислама над гяурами; одно за другим вольные общества
изъявляли покорность и выдавали заложников; боясь разорения русскими, горские
аулы неохотно принимали у себя мюридов. Весь 1835-й год Шамиль работал втайне,
набирая приверженцев, фанатизируя толпу и оттесняя соперников или мирясь с
ними. Русские дали ему усилиться, так как смотрели на него как на ничтожного
искателя приключений. Шамиль распускал слух, что трудится только над
восстановлением чистоты мусульманского закона между непокорными обществами
Дагестана и выражал готовность покориться русскому правительству со всеми
койсу-булинцами, если ему будет назначено особое содержание. Усыпляя таким
образом русских, которые в это время особенно занялись постройкой укреплений по
берегу Черного моря, чтобы отрезать черкесам возможность сноситься с турками,
Шамиль, при содействии Ташав-хаджи, старался поднять чеченцев и уверить их, что
большая часть нагорного Дагестана приняла уже шариат (араб. шариа
буквально - надлежащий путь) и подчинилась имаму.
В апреле 1836 г. Шамиль, с
партией в 2 тысячи человек, увещаниями и угрозами принудил койсу-булинцев и
другие соседние общества к принятию его учения и к признанию его имамом.
Командующий кавказским корпусом барон Розен, желая подорвать возрастающее
влияние Шамиля, в июле 1836 г., послал генерал-майора Реута занять Унцукуль и,
если возможно, Ашильту, местожительство Шамиля. Заняв Ирганай, генерал-майор
Реут был встречен заявлениями покорности со стороны Унцукуля, старшины которого
объяснили, что приняли шариат только уступая силе Шамиля. Реут не пошел после
этого на Унцукуль и вернулся в Темир-Хан-Шуру, а Шамиль стал всюду
распространять слух, что русские боятся идти в глубь гор; затем, пользуясь их
бездействием, он продолжал подчинять своей власти аварские селения. Для
приобретения большего влияния среди населения Аварии Шамиль женился на вдове
бывшего имама Гамзат-бека и в конце этого года достиг того, что все свободные
дагестанские общества от Чечни до Аварии, а также значительная часть аварцев и
обществ, лежащих к Югу от Аварии, признали его власть.
В начале 1837 г. командующий
корпуса поручил генерал-майору Фезе предпринять несколько экспедиций в разные
части Чечни, что и было исполнено с успехом, но произвело ничтожное впечатление
на горцев. Непрерывные нападения Шамиля на аварские селения заставили
управляющего Аварским ханством Ахмет-хана Мехтулинского предложить русским
занять столицу ханства Хунзах. 28 мая 1837 г. генерал Фезе вступил в Хунзах и вслед
затем двинулся к селению Ашильте, близ которой, на неприступном утесе Ахульга,
находилось семейство и все имущество имама. Сам Шамиль, с большой партией,
находился в селении Талитле и старался отвлечь внимание войск от Ашильты,
нападая с разных сторон. Против него был выставлен отряд под начальством
подполковника Бучкиева. Шамиль пытался прорвать эту преграду и в ночь с 7 на 8
июня атаковал отряд Бучкиева, но после горячего боя принужден был отступить. 9
июня Ашильта была взята приступом и сожжена после отчаянного боя с 2 тысячами
отборных фанатиков-мюридов, которые защищали каждую саклю, каждую улицу, а
потом шесть раз бросались на наши войска, чтобы отбить Ашильту, но тщетно.
12 июня был взят штурмом и
Ахульго. 5 июля генерал Фезе двинул войска на приступ Тилитла; повторились все
ужасы ашильтипского погрома, когда одни не просили, а другие не давали пощады.
Шамиль увидел, что дело проиграно, и выслал парламентера с выражением
покорности. Генерал Фезе дался на обман и вступил в переговоры, после чего Шамиль
и его товарищи выдали трех аманатов (заложников), в том числе племянника
Шамиль, и присягнули в верности русскому императору. Упустив случай взять
Шамиль в плен, генерал Фезе затянул войну на 22 года, а заключив с ним мир, как
с равной стороной, поднял его значение в глазах всего Дагестана и Чечни.
Положение Шамиля, тем не менее,
было очень тяжело: с одной стороны, горцы были потрясены появлением русских в
самом сердце самой недоступной части Дагестана, а с другой - погром,
произведенный русскими, смерть многих храбрых мюридов и потеря имущества
подорвали их силы и на некоторое время убили их энергию. Скоро обстоятельства
переменились. Волнения в Кубанской области и в южном Дагестане отвлекли большую
часть правительственных войск на юг, вследствие чего Шамиль мог оправиться от
нанесенных ему ударов и вновь привлечь на свою сторону некоторые вольные
общества, действуя на них то убеждением, то силой (конец 1838 г. и начало 1839
г.). Возле разрушенного в аварскую экспедицию Ахульго он построил Новый Ахульго,
куда и перенес свою резиденцию из Чирката.
В виду возможности соединения
всех горцев Дагестана под властью Шамиля, русские в течение зимы 1838 - 39
годов подготовляли войска, обоз и припасы для экспедиции в глубь Дагестана.
Необходимо было восстановить свободные сношения по всем нашим путям сообщения,
которым теперь Шамиль угрожал до такой степени, что для прикрытия наших
транспортов между Темир-Хан-Шурой, Хунзахом и Внезапной приходилось назначать
сильные колонны из всех родов оружия. Для действия против Шамиля был назначен
так называемый чеченский отряд генерал-адъютанта Граббе. Шамиль, со своей
стороны, в феврале 1839 г. собрал в Чиркате вооруженную массу в 5000 человек,
сильно укрепил селение Аргуани на пути из Салатавии в Ахульго, разрушил спуск с
крутой горы Соук-Булах, а для отвлечения внимания напал 4 мая на покорное
России селение Ирганай и увел жителей его в горы.
В то же время преданный Шамилю
Ташав-хаджи захватил селение Мискит на реке Аксае и возле него в урочище
Ахмет-Тала построил укрепление, из которого он мог в любой момент напасть на
Сунженскую линию или на Кумыкскую плоскость, а затем ударить в тыл, когда
войска углубятся в горы при движении на Ахульго. Генерал-адъютант Граббе понял
этот план и внезапным нападением взял и сжег укрепление возле Мискита, разрушил
и сжег ряд аулов в Чечне, взял штурмом Саясани, опорный пункт Ташав-хаджи, и 15
мая вернулся во Внезапную. 21 мая он вновь выступил оттуда. Возле селения
Буртуная Шамиль занял фланговую позицию на неприступных высотах, но обходное
движение русских заставило его уйти в Чиркат, ополчение же его разошлось в
разные стороны. Разрабатывая дорогу по головоломным крутизнам, Граббе поднялся
на перевале Соук-Булах и 30 мая подошел к Аргуани, где засел Шамиль с 16
тысячами человек, чтобы задержать движение русских. После отчаянного
рукопашного боя в течение 12-и часов, в котором горцы и русские понесли
огромные потери (у горцев до 2 тысяч человек, у нас 641 человек), он покинул
аул (1-го июня) и бежал в Новый Ахульго, где заперся с самыми преданными ему
мюридами.
Заняв Чиркат (5 июня), генерал
Граббе 12 июня подступил к Ахульго. Десять недель продолжалась блокада Ахульго;
Шамиль свободно сносился с окрестными обществами, опять занял Чиркат и стал на
наших сообщениях, беспокоя нас с двух сторон; отовсюду к нему стекались
подкрепления; русские мало-помалу охватывались кольцом горских завалов. Помощь
от самурского отряда генерала Головина вывела их из этого затруднения и
позволила сомкнуть около Нового Ахульго кольцо батарей. Предвидя падение своей
твердыни, Шамиль пытался вступить в переговоры с генералом Граббе, требуя
свободного пропуска из Ахульго, но получил отказ. 17 августа произошел приступ,
во время которого Шамиль опять пробовал вступить в переговоры, но без успеха:
21 августа приступ возобновился и после 2-дневного боя оба Ахульго были взяты,
причем большая часть защитников погибла. Сам Шамиль успел бежать, по дороге был
ранен и скрылся через Салатау в Чечню, где поселился в Аргунском ущелье.
Впечатление от этого погрома было очень сильное; многие общества прислали
атаманов и изъявили покорность; бывшие сподвижники Шамиля, в том числе
Ташав-хаджа, задумали присвоить себе имамскую власть и набирали приверженцев,
но ошиблись в своих расчетах: как из пепла феникс возродился Шамиль и уже в 1840
г. вновь начал борьбу с русскими в Чечне, воспользовавшись недовольством горцев
против наших приставов и против попыток отобрать у них оружие. Генерал Граббе
считал Шамиля безвредным беглецом и не заботился об его преследовании, чем тот
и воспользовался, постепенно возвращая потерянное влияние. Недовольство
чеченцев Шамиль усилил ловко пущенным слухом, что русские намерены обратить
горцев в крестьян и привлечь к отбыванию воинской повинности; горцы волновались
и вспоминали о Шамиле, противопоставляя справедливость и мудрость его решений
деятельности русских приставов. Чеченцы предложили ему стать во главе
восстания; он согласился на это только после неоднократных просьб, взяв с них
присягу и заложников из лучших семейств. По его приказу вся Малая Чечня и присунженские
аулы стали вооружаться. Шамиль постоянно тревожил русские войска набегами
больших и малых партий, которые с такой быстротой переносились с места на
место, избегая открытого боя с русскими войсками, что последние совершенно
измучились, гоняясь за ними, а имам, пользуясь этим, нападал на оставшиеся без
защиты покорные России общества, подчинял их своей власти и переселял в горы. К
концу мая Шамиль собрал значительное ополчение. Малая Чечня вся опустела; ее
население бросило свои дома, богатые земли и скрылось в дремучих лесах за
Сунжей и в Черных горах.
Генерал Галафеев двинулся (6
июля 1840 г.) в Малую Чечню, имел несколько горячих столкновений, между прочим,
11 июля на реке Валерике (в этой битве участвовал Лермонтов, описавший ее в
чудном стихотворении), но, несмотря на огромные потери, особенно при Валерике,
чеченцы не отступились от Шамиля и охотно поступали в его ополчение, которое он
теперь направил в северный Дагестан. Склонив на свою сторону гумбетовцев,
андийцев и салатавцев и держа в руках выходы в богатую Шамхальскую равнину,
Шамиль собрал у Черкея ополчение в 10 - 12 тысяч человек против 700 человек
русского войска. Наткнувшись на генерал-майора Клюки фон Клюгенау, 9-тысячное
ополчение Шамиля после упорных битв 10-го и 11-го мюля отказалось от
дальнейшего движения, вернулось в Черкей и потом частью было распущено Шамиль
по домам: он выжидал более широкого движения в Дагестане. Уклоняясь от боя,
собирал ополчение и волновал горцев слухами, будто русские заберут конных
горцев и отошлют на службу в Варшаву. 14 сентября генералу Клюки фон Клюгенау
удалось вызвать Шамиля на бой под Гимрами: он был разбит на голову и бежал,
Авария и Койсубу были спасены от разграбления и опустошения.
Страницы: 1, 2
|
|